― Старший инспектор не доволен тобой, — заявил О’Брайан, когда жестко приземлил свой обеденный поднос на стол перед Брэдшоу.
Скелтон присоединился к О’Брайану, и они сели напротив Брэдшоу, который осмотрелся вокруг. Столовая была почти пустой, так что у них было много других мест, куда можно сесть. Винсент все еще был у прилавка и, казалось, не заметил вторжения. Более вероятно, что он игнорировал Брэдшоу после его грубого комментария в коридоре, когда им сделали выговор. Винсент оставался повернутым к ним спиной, пока ждал, когда вынесут с кухни свежий пирог с патокой.
— Правда? — ответил Брэдшоу, — а я-то думал, что он хочет, чтобы я женился на его дочери.
— Послушай, Шерлок, мы все знаем, чем ты занимался, — сказал ему Скелтон. — Так почему ты просто не признаешься в этом. Сознайся и ты получишь, что хочешь… что мы все хотим, на самом деле.
— И что же это?
— Билет отсюда, — сказал ему О’Брайан. — Не будет никакой шумихи, если ты признаешься, но если ты откажешься, а мы докажем, что это был ты, тогда у тебя будут большие неприятности.
— Правда? Хорошо, ладно, — Брэдшоу закивал головой, пока говорил это. — Я слышал кто-то выцепил «Кит-кат» из ланч-бокса Тревора Уилсона пару дней назад, но я могу заверить вас, что это был не я. Я сам-то больше предпочитаю «Твикс», что можете увидеть, — и он показал на шоколадный батончик на его подносе с ланчем.
— Кто-то слил информацию, — сообщил ему О’Брайан, — а нас попросили найти крота.
Брэдшоу просто моргнул в ответ, будто ждал дальнейших объяснений.
— Какое отношение это имеет ко мне?
— Тот местный парень, Том Карни, репортеришка, который уехал в Лондон, а потом вернулся с прижатым хвостом. Это он, так? Мы проверили его, поспрашивали в округе. Все это заняло пару телефонных звонков. На самом деле, мы узнали многое о нем.
— Включая, с кем он выпивает, — добавил Скелтон, а затем сказал, — что и требовалось доказать.
— Теперь мы собираемся дать тебе последний шанс сознаться в том, что ты сделал, Шерлок, и ты сможешь уйти тихо, — сказал ему О’Брайан. — После ты будешь сам по себе.
Брэдшоу открыл рот, чтобы отрицать все, затем остановился. Это будет слишком легко. Все, что ему нужно было сделать, это ухватиться за это, и он будет снят с дела о теле-на-поле, изгнан из команды «балласта», и из полицейских сил навсегда. Больше не будет резкой критики от коллег, которые презирали его или головной боли от старших офицеров, которые считали его обузой. Вероятно, он найдет что-то более полезное, чем заняться в жизни. Он сможет начать сначала, может даже уедет за границу, будет работать в баре, в каком-то жарком месте. Все, что ему нужно было сделать, так это, признаться.