Раздался второй выстрел и звон стекла. Выждав мгновение, я открыл глаза и увидел на ногах осколки. Отец сидел, упершись ладонями в колени, и смеялся.
– Иногда в тушку, иногда в перья, – прогудел он. – Что, сдрейфил? Забыл, что я был лучшим во взводе стрелком? Поверил, что промазал в бутылку с десяти ярдов? Видел бы ты свою физиономию. Ха-ха. Это тебе урок.
Продолжая хихикать, отец махнул пистолетом в сторону развилки справа от нас. Тропа тянулась от нее к Скале динозавра, о чем свидетельствовал указатель.
– Пошли! – бросил отец. – Охота на педика продолжается.
Я заметил тебя минут через десять. Мы поднимались по тропе, ты находился на равнине внизу, в том месте, которое называл сосновым садом. Солнце сверкнуло на стекле линз твоего бинокля – ты высматривал, откуда прозвучал выстрел. Отец же, залив глаза виски, тебя на таком расстоянии не увидел. Ты был на той же тропе, что и мы. И с той точки, где ты стоял, путь вел к подножию хребта, дальше несколько сотен ярдов вдоль него, крутой подъем, и ты окажешься поблизости от нас. Я не знал, как поступить. Впереди не было ни одного пересечения, где бы отец повернул не в ту сторону или я обманом увел бы его не туда.
Сансет-Ридж представлял собой скопище камней – больших, через которые приходилось перелезать, и размером с футбольный или софтбольный мяч. Мы достигли короткого подъема, где опоры для ног напоминали ступени лестницы в поверхности камня и, когда я поднялся, Скала динозавра была совсем рядом – нависающий над обрывом валун размером со школьный автобус. Челюсти грозно выступали над склоном. Пожалуй, только здесь на сотни ярдов вокруг был шанс спрятаться от твоего бинокля, поэтому я шагнул за «хвост» динозавра и сделал вид, будто оступился, попав пальцем ноги в маленькую трещину в камне.
– Ну и кто из нас пьянее? – расхохотался отец.
Я потянулся к лодыжке:
– Похоже, вывихнул.
– Ничего. Давай вперед, меня тошнит от этого места.
Я потер ногу и поморщился. Отец вынул из нагрудного кармана сигарету.
– Ладно. Даю пять минут, потом оставлю на съедение сарычам.
Он сел, привалившись спиной к скале и, наслаждаясь табачным дымом и солнцем, мирно покуривал.
Я попытался все обдумать. Представил, что отец заметит тебя на тропе. У тебя не будет ни единого шанса справиться с ним – у него же пистолет. Увидев, он заорет что-нибудь вроде: «Пикни хоть слово, я убью тебя на месте!» Только этого я ему не позволю. Крикну: «Беги, Пит, беги!» Пусть отец меня убивает. Потому что иначе будет вот так: он поставит тебя на колени, заставит открыть рот и будет шутить, засунув ствол пистолета между губ.