Она попыталась припомнить пережитое состояние забытья, и собственное тело вдруг подсказало, что к нему прикасались чужие руки.
Дома Жанна бросилась в ванную и долго с яростью терла себя губкой под горячим душем. Вытираясь, она внезапно обнаружила на внутренней стороне ноги возле самого паха едва заметную ссадину. Жанна могла бы поклясться, что раньше ее не было.
Жанна едва не грохнулась в обморок. Теперь она была уверена, что случилось совершенно невообразимое. Этот мерзкий горбун делал с ней все, что хотел, пока она находилась в гипнотическом трансе.
Первым порывом Жанны было желание немедленно все рассказать Тимуру. Но она вовремя опомнилась. Муж с его взрывным характером мог просто придушить Черейского. Да и как объяснить Тимуру, что произошло?
Какими словами? Что будет дальше с их супружеской жизнью после этого?
Она стала лихорадочно обдумывать, как отомстить похотливому гипнотизеру, как его уничтожить. От ярости ей ничего не приходило в голову. И тогда она позвонила Зое. Та принялась было рассказывать, как все они волнуются за Алешку, уплывшего на собственной яхте черт те куда. Но Жанна оборвала ее.
— Надо бы встретиться, — сказала Жанна.
— Приезжай, — ответила Зоя, поняв по тону подруги, что дело серьезное.
— Нет. Давай где-нибудь на нейтральной территории.
Они встретились на бульваре у памятника Гоголю и медленно пошли вниз к метро «Кропоткинская».
— Так этот вонючий козел тебя трахнул? — ошеломленно спросила Зоя, выслушав Жанну.
— Может, да, а может, нет. Какая разница! Но он раздел меня спящую и лапал, это точно. Вообще мог делать со мной все, что хотел. Я же в полной отключке была.
— Стой! — сказала Зоя. — Давай сядем, перекурим.
Они присели на пустую скамейку.
— Лучше всего его кастрировать! — объявила Зоя, жадно затягиваясь.
— Кто это сделает? Мы с тобой? Не смеши!
Зоя задумалась, дымя как паровоз.
— Есть! — сказала она наконец. — Я знаю, что надо сделать! Я когда-то слышала, как однажды отомстили. Да так, что мало не показалось!
— Ну?!
Зоя сбивчиво изложила свой план. Осуществить его было довольно сложно, но, если бы все удалось, лучшей мести Жанна не могла бы желать.
— Мы сделаем это! — сказала Жанна.
— Сделаем! Клянусь!
С этого момента профессор Черейский был обречен.
Август. 1998 года. Ксюша
Она взглянула в зеркало — и не узнала себя. Конечно, перед выступлениями на гимнастическом помосте девчонки красили ресницы и подводили губы, но только чуть-чуть. А сейчас Олекса Иванович и Семен заставили ее так размалевать лицо, что из зеркала на Ксюшу смотрела какая-то жуткая порочная девка с затаенным страхом в глазах.