Их главной добычей стали иностранные прогулочные яхты, беспечно заплывавшие к сомалийским берегам. На борту захваченных судов всегда можно было найти и деньги, и еду, и дорогую аппаратуру. Экипажи ограбленных яхт вместе со своими судами бесследно исчезали на дне Индийского океана.
Бандиты звали своего главаря странным именем Товарисч, напоминавшем о годах, прожитых в Москве. Он один здесь щеголял в затрепанных шортах и бейсболке цвета хаки. Остальные довольствовались набедренными повязками и пальмовыми юбками. У двоих даже были кольца в носу. Все это в сочетании с «калашами» у них на груди казалось кошмарным сном…
Гордея и Артура бросили в ту же хижину, где лежал Алеша. Связывать их не стали, но у входа расположились двое бандитов с автоматами. Остальные вернулись на яхту.
Гордей, которому все узлы были нипочем, мгновенно развязал Алешу. Тот уже немного пришел в себя. Но радоваться встрече было некогда. Сблизив головы, пленники стали шепотом совещаться.
— Как же мы влипли! — сказал Алеша. — Никогда бы не поверил, что в наше время такое возможно.
— Как раз в наше время все возможно, — ответил Артур.
— Хватит причитать! — оборвал их Гордей.
— Есть, кэп! — невесело усмехнулся Алеша.
— Надо на яхту прорваться, пока они ее не затопили, — продолжил Гордей. — Они всегда так делают.
— Откуда ты знаешь?
— Их пахан хвалился. Да ты не удивляйся, Леша. Он по-русски лучше нас чешет. Учился в Москве пять лет.
— Это ему не помешает отправить нас на корм рыбам, — заметил Артур.
— Тем более рассиживаться нельзя. Яхта нам нужна позарез. — Посуху нам отсюда не уйти, сказал Гордей. — Надо прорываться, пока они этого не ожидают.
— А эти двое с автоматами у входа? — спросил Алеша.
— Придется убрать, — спокойно ответил Гордей. — Одного беру на себя. А второго вы, мужики, должны оприходовать. Заберем их «калаши», тогда пойдет другой разговор. И нечего их жалеть. Тут или мы их, или они нас. Без вариантов.
Они замолчали, внутренне собираясь.
— Готовы? — шепнул Гордей. — Пошли с богом!..
Но едва Гордей успел закончить фразу, как в темноте полыхнул оглушительный взрыв.
— Отбой!.. — сказал Гордей и тяжело опустился на земляной пол. — Взорвали, бляди! Прощай, «Марина»!..
Июль 1999 года. Страшная месть
Микеша был алкоголиком со стажем, который превышал даже его трудовой стаж. А работать, между прочим, он начал с четырнадцати лет. Среди алкашей Микеша мог бы считаться эстетом, поскольку употреблял только белое хлебное вино, как он уважительно называл водку. Микеша мог иногда, приняв стакан водяры, залакировать его бутылочкой пивка. Но чтобы жрать портвешок или другие чернила — этого он себе не позволял. И благодарная печень Микеши в награду за это функционировала довольно сносно.