(«У него маленький сынишка. Недавно Он ему прочитал «Карлсона, который живёт на крыше». )
Мимо нас промчался мотоцикл, и в свете фар я увидела двух подростков, стрелявших по окнам и гоготавших.
Мотоцикл сделал круг и тот, который был в шлеме, спокойно сказал по-русски: «На сегодня хватит. Слезайте. Вот ваш дом».
Я ощутила, как его спина придавила меня к стене.
— Закурить не дадите? — его голос заставил их остановиться.
Голос был старческий с акцентом.
— Я заплачу.
Тот, кто считал себя самым «крутым», сказал: «Извините, батоно, ни одной сигареты». И они прошли мимо.
Олег повернулся ко мне, и только, когда стихли шаги, шёпотом приказал: «Ни звука. Дайте руку».
В холле гостиницы никого не было.
— Вы не знаете, кроме нас с вами, здесь ещё кто-нибудь обитает?
— Не уверен. Вы прилетели во вторник утром, а стрельба продолжается вторую неделю.
— Но ведь война давно закончилась. Вскоре начинается курортный сезон.
— Мой продюсер тоже так думал. Что будем делать?
— Призовём на помощь поэтов.
Превратила всё в шутку сначала,
Поняла — начала укорять,
Головою красивой качала,
Стала слёзы платком утирать.
Он выслушал меня, даже слегка похлопал.
— Это — Блок?
— Мне хочется как-нибудь вас отблагодарить.
— За вечернюю прогулку?
— Угу. Я открою вам мою тайну. Обещаете хранить её вечно?
— Обещаю, — очень серьёзно ответил он.
— Вы уверены, что в вашем генотипе присутствуют аристократические гены?
— Ранее скрывали, а теперь даже особняки показывают. И поместье. В Калужской губернии.
— Тогда я спокойна за свою честь. Я прилетела специально, чтобы «сжечь информацию». В этом городе много много лет тому назад я была самым счастливым и самым крылатым существом. Мне захотелось переделать. Перемонтировать. Забыть. Вычеркнуть из памяти. Моё прошлое.
— Не получилось, — тихо произнёс он.
И мы улыбнулись.
В холл, шумно обсуждая что-то своё, вошли сытые наглые, пожилые мужчины.
Не обращая на нас никакого внимания, стали подниматься на второй этаж.
— Вы в каком номере? Я не могу оставить вас здесь одну.
— Комплекс старшего брата?
— Пусть так.
— Что ж, кофе, печенье, орехи имеются. Буду зачитывать вас стихами. Вы любите стихи?
Так мы с ним и провели ночь. Сидели напротив друг друга в креслах и читали свои любимые стихи.
Ранним утром он проводил меня на аэродром. Вдоль дороги безмолвной свитой горели фонари.
— Я буду вас защищать. Торнтон Уайльдер заметил: «Когда мы любим человека, мы передаём ему свою любовь к жизни. Мы отпугиваем демонов».
— Вы его… так любите?
Вздохнул.
— И как же вы будете меня защищать? От меня самого?
Я не ответила. Объявили выход на посадку.