— Детей рожать будешь? — деловито осведомилась Домовушка.
— Какая ты, однако, бестактная и бесцеремонная. Хоть и Жозефима. И в шляпке.
— Практичная я. Не в пример тебе. О будущем своём забочусь.
Ежели детишки пойдут друг за другом, дык ты со мной и пошептаться не успеешь. А мне компания нужна. Может возьмём ещё кого-нибудь? Везунчика, Ванюшку. Он — махонький. Ему и места-то много не надо. В карман можешь положить. И мне — забава. Он наш, суздальский.
— Нет. Новая жизнь в новых декорациях.
Домовушка протяжно вздохнула.
— Что в доме, то нажито, а что из дому — то прожито. Знай край, чтоб не упасть. Ты, значить, взамуж без приданого идёшь?
— Ага!
Домовушка обиделась.
— Не дразнись! Ты «ага!» не говоришь. Ты у меня — культурная. Я ведь и к тебе, и к Москве твоей не сразу привыкла. Знать, судьба моя такая, с тобой по белу свету мыкаться. Ладно, чего время тянуть, звони в колокольчик. Самолёт-то ждать не будет.
— Прощайте! Не поминайте лихом. Я была очень счастлива с вами.
Все мои игрушки незаметно смахнули слезу.
Я закрыла входную дверь и вышла на лестничную площадку. У меня было странное чувство, что моя прошлая жизнь — мне приснилась.
В том городе горели фонари
— Честно говоря, я вам не советую ехать в командировку в этом месяце. Впрочем, вы же всё равно поедете.
И Дама-астролог устало улыбнулась.
Вечером я вышла на балкон. Посмотреть на фонари. И вдруг они погасли.
— Что случилось?
С соседнего балкона меня окликнул Некто в кожаном пиджаке и белой рубашке. Мы раскланивались, встречаясь по утрам в кафе.
— Пойду посмотрю.
— Вы не против, если я составлю вам компанию?
(Мне хотелось сказать: «Конечно, против». Но что-то меня остановило.)
Тёмный, мрачный город. Мой спутник осторожно поддерживал меня за локоть. Неожиданно он зажёг фонарик.
— Разрешите представиться. Олег Ильин.
— Рената.
Разумеется, я его узнала. Его сериал только что с успехом прошёл по Первому каналу и я неосторожно воскликнула: «Как бы мне хотелось с ним познакомиться! Как бы он восславил музей Александра Блока! По моему сценарию». Космос услышал.
— Рената?
Внимательно посмотрел.
— Это ваше «второе имя»?
— Иногда мне хочется быть просто «частным лицом». Когда узнают, что ты — журналист, с удовольствием начинают рассказывать про свою личную жизнь, примитивно-скучную, как правило, откровенно несчастливую, поэтому я иногда разрешаю себе побыть инкогнито.
— Я читал ваши статьи. У вас лёгкое перо.
И тут раздались выстрелы. Совсем рядом. Он втолкнул меня в арку. Прижал палец к губам, погасил фонарик и прошептал:
— Спокойствие, только спокойствие.