— Я Егор, пил с шестнадцати лет, и мне никогда не хотелось бросить пить. Знаете, религиозные культы всех народов предполагают поклонение высшему существу, обычно его называют Бог. А если ты становишься его противоположностью, это может означать только одно — ты познал истину другого бытия. И да, мне в этом помог алкоголь. Как шаманы погружаются в транс под воздействием дурмана и видят истину, так и я. В детстве я был умным ребенком и мне все давалась легко, так мне наскучила жизнь, появилась боль от осознания и понимания, что к чему. Люди очень жестоки, даже по отношению к себе, что уж там говорить об остальных… Я летал в своем бреду… Летал словно птица в небесах, парил и срал на всех вас! Вот так я и жил.
Егор обвел взглядом публику и грустно улыбнулся:
— Конечно, все это обман, но это мой обман, он греет меня и дает мне смысл жизни. Упиваться своим ничтожеством, словно Божеством, — это ошибка… Но я именно так и делал. Конечно, это не вся правда, наверно я просто бежал от реальности, но она очень сурова, даже к хорошим людям и ни в чем неповинным детям.
Публика смотрела на Егора непонимающими глазами.
— Хорошо, вот вам история, — сделав глубокий вдох, он начал свое повествование. — Как-то на одной из тусовок мне представился случай наблюдать такую картину. Мы пили на квартире какого-то местного алкоголика. И там был мужчина средних лет, он протыкал себя железными мечами, словно для него это была игра. Из его тела сочилась кровь, но он не останавливался и продолжал представление.
Меч за мечом он вонзал в свое тело, на его лице была видна боль, но эта боль не от мечей, была у него некая загадочная боль, которую он хотел заглушить своими порезами. Это читалосьв его глазах, мне было ужасно не по себе от происходящего. Народ был пьян и восхищался его представлением. И я тоже. И все-таки было страшно. Люди клали деньги в его шляпу, которая лежала рядом. Этот мужчина так зарабатывал на жизнь. Наверно, он работал раньше в цирке.
Док кашлянул, на что обратил внимание только Егор, остальные слышали только голос Егора.
— После представления он полил на свои раны виски. Он закурил сигарету и своим пугающим взглядом остановился на мне. Как сейчас помню этот момент и его слова. «Подойди, юнец», — обратился этот мужик ко мне. Я подошел, и от страха затряслись ноги. «Ты слаб, тебе не дает покоя твой страх. Я победил свой страх, а ты сможешь победить свой?» Он протянул мне свой окровавленный меч: «Ты сможешь его победить?» — и вложил мне в ладонь оружие. В страхе я взял этот меч и приставил его к своему горлу. Кончик холодной стали замер возле моего кадыка. Это было какое-то безумство, я был готов воткнуть его себе в глотку! «Стой парень!» —