Я знал, что Вероника права, и расследование изначально было не более чем ловушкой. Но, как и несколько дней назад, тогда в Минске, я был все так же готов броситься в омут с головой. И поэтому я повторил очень спокойно: «Вероника, мне нужен номер Спильмана».
Несколько секунд после этого вокруг меня звучала тишина. Только треск в телефонной трубке и ветер, запутавшийся в проводах где-то у меня над головой.
— Ты слышал, что я сказала секунду назад? — спросила Вероника.
— Да, — ответил я.
— Ты можешь там погибнуть.
— Я понимаю.
— Что есть такого в этом отеле в горах, ради чего ты готов так рисковать?
— Это трудно объяснить, — ответил я, и в этот момент мысли и чувства накрыли меня, как огромная волна в море. Я вспомнил о Кристине, об огнях в ночном небе, и о той отельной двери, которая вела к дому у парка. События прошедших дней проносились передо мной, как на ускоренной перемотке. Я вспомнил о тумане и старых рельсах среди хвойного леса. И в этот момент я боялся лишь только того, что по какой-то причине не смогу снова вернуться на ту сторону.
— Надеюсь, ты когда-нибудь найдешь возможность, чтобы объяснить мне все это, — сказала Вероника после короткой паузы.
— Я тоже надеюсь, — откликнулся я, а потом так же тихо добавил: — Но сейчас мне нужен телефон Спильмана. Все это, так или иначе, связано с ним. А значит, я просто обязан разыскать его, чтобы получить хоть какие-то ответы.
Вероника тихо усмехнулась в трубку, и в ее голосе прозвучала грусть: «Так значит, мне не ждать тебя в понедельник»?
— Нет, — проговорил я. — Я должен остаться здесь… По крайней мере, на какое-то время.
— Понятно, — откликнулась Вероника. — А знаешь, я все равно рада, что нам удалось с тобой поговорить. Я звонила тебе, наверное, сотню раз… Но, как и эти мотыльки… Ты кажется, и сам не против того, чтобы погибнуть.
Я тихо вздохнул: «Мне просто нужно во всем разобраться»…
Вероника ответила еще что-то, но этих слов я уже не услышал. В который раз за этот день в трубке зазвучали гудки, и наш с ней разговор оборвался. Но сейчас я уже не был уверен в том, было ли это связано с проблемами связи, или в этот раз Вероника сама повесила трубку. Я снова оказался один посреди пустого города, похожего на декорации к фильму или какой-то странный сон. А над головой висело все то же перечеркнутое проводами небо.
Я огляделся по сторонам, чувствуя, как ощущение одиночества растет и растет где-то у меня в груди. И в следующую секунду на экране моего телефона вдруг высветилось текстовое сообщение. Я открыл его. Номер принадлежал Веронике, а в самом смс не было ни слова — только простая последовательность цифр. Это был телефон. Телефон Спильмана. И не теряя больше ни секунды, я нажал на кнопку вызова. На другом конце провода зазвучали гудки.