Она целует меня в лоб. Мне хочется плакать, ведь это моя родная мама, которая уходит.
– Пиши мне в любое время, звони. И расскажи мне про Ника.
Она хитро улыбается. Как я буду без своей мамы? Как она может меня бросить ради какого-то директора? Я понимаю, счастье, любовь и всё такое. Но мне обидно. Ужасно обидно.
Я выхожу к Нику. Он сидит на пороге возле моей комнаты, я присаживаюсь возле него. Мы берёмся за руки и просто молчим.
– Но я же с тобой. Помни, – говорит он и целует мою руку.
Да, папа и Ник со мной. Не так как хотелось бы, но эта жизнь. Я над ней не властна.
После суда мы приходим домой, и я смотрю на падающий снег и представляю Нью-Йорк. Скоро я буду там. Скоро все наладиться, и я привыкну. Осталось просто уговорить папу…
– Детка, – говорит мама.
Я поворачиваюсь и вижу её с тремя большими чемоданами. На ней узкие джинсы и прозрачная красная блузка, под которой виднеется чёрный лифчик. Она неисправима.
– Почитай, всё-таки, журналы о моде, – шучу я.
Она смеётся и обнимает меня. Я слышу её всхлипы.
– Я буду ужасно скучать.
Думаю, эта фраза любой мамы, которая бросает. Но я в этом не уверена, потому что моя единственная мама бросает меня в первый раз. Во мне пустота. Она меня бросает. Что ж, флаг ей в руки. Но всё же она – моя мама. И как ни крути, я её люблю.
– Будь осторожна, прошу. Особенно, в Нью-Йорке. И да, ты действительно хочешь быть с папой? Я понимаю, что суд решил, что тебе лучше с папой, но ты…ты этого хочешь?
– Больше всего на свете, – твёрдо говорю я.
Мама грустно улыбается, вытирает наступившие слёзы и спускается вниз.
– Ты вообще в курсе, что мне обидно? – спрашиваю я.
Мама резко поворачивается и уже собирается что-то сказать, но я перебиваю её:
– Не надо мне ничего говорить. Я просто хочу, чтобы ты знала. И.…папа не знает о Нью-Йорке. Попроси его, объясни…
– Я все сделаю…прямо сейчас. Не переживай. Я помню, что это твоя мечта с детства. Ну, стеклянные коробки.
Я вспоминаю детство, и мы с мамой начинаем смеяться. Но счастье длится не долго, она уже подходит к порогу.
Внутри меня всё горит от предательства и обиды. Я чувствую себя котёнком, которого выбросили на улицу. Чувствую себя ребенком, которого никогда не любили. Чувствую себя человеком, которому всю жизнь врали, что любят, а в один день всё раскрылось.
Я спускаюсь вниз, чтобы проводить маму. Родители обнимаются и прощаются.
– Удачи тебе, – говорит она.
Папа стоит ко мне лицом и косит глаза, отчего я чуть посмеиваюсь. Я выхожу во двор, а там – настоящая русская зимняя сказка. Всё покрыто белой скатертью, отчего становится чисто и ярко, и у меня поднимается настроение. Маму забирает директор на машине. Они укладывают чемоданы, а потом садятся в Mercedes. Виктор Фёдорович выглядывает из окна и говорит мне: