Однако, безусловно, самый значимый вызов хомейнизму исходит из-за пределов Ирана – с территории соседнего Ирака. Война 2002 года, развязанная США с целью сместить Саддама Хусейна, имела несколько неожиданный эффект освобождения другой крупной шиитской школы права в священном городе Ирака Эн-Наджаф. Возглавляемая родившимся в Иране Великим аятоллой Али аль-Систани, человеком, которого многие считают главным аятоллой в мире, школа в Эн-Наджафе провозглашает более традиционную, аполитичную интерпретацию шиитского ислама. Теперь, когда он освобожден от жесткого гнета со стороны Саддама Хусейна, Эн-Наджаф стал распространять свое влияние через границу в Иран. Ученики Систани наводнили семинарии Кума, в то время как сам Эн-Наджаф принимает постоянный поток иранских студентов, желающих изучать версию шиитской теологии, незапятнанную политической философией Хомейни.
Сменится не одно поколение, прежде чем шиизм вернется к традиционному толкованию, бытовавшему до Хомейни, а шиитские улемы вновь займут свои роли моральных, а не политических лидеров шиитского сообщества. Однако разворот кажется неизбежным. В конце концов, шиизм – это религия, основанная на открытых дискуссиях и рациональном дискурсе. За всю почти четырнадцативековую историю ни одно духовное лицо в шиизме не пользовалось безусловной властью над другими шиитскими клириками, равными ему по степени учености. Ни один священнослужитель никогда не обладал полномочиями по толкованию смысла веры. Шииты всегда были вольны следовать за тем духовным лицом, которое выберут сами, отчасти поэтому шиизм расцвел в такую невероятно эклектичную веру. И именно поэтому так много шиитов внутри и за пределами Ирана не считают Исламскую Республику Иран парадигмой исламского государства, скорее уж – ее искажением (хотя этот аргумент следует оставить для другой главы).
Аятолла Хомейни умер в 1989 г. Хотя он был уже больным восьмидесятисемилетним стариком, его смерть для многих в стране явилась неожиданностью. Во время похорон его тело окружила толпа на улицах; саван, в который он был обернут, был разорван на клочки, а его фрагменты хранились оплакивающими как реликвии. Там были даже те, кто отказывался верить, что «имам» мог умереть. Некоторые утверждали, что он не мертв, а просто скрылся; что он вернется вновь.
Однако задолго до своего мессианского восхождения к власти в Иране Хомейни был преданным учеником великих мистиков ислама – суфиев. Студент-идеалист молодой Рухолла втайне заполнял свои записные книжки удивительно страстными стихами, описывающими его стремление соединиться с Богом, как любовник соединяется со своей возлюбленной.