, были вынуждены перебираться в города в связи с разрушением местных отраслей производства. Что еще хуже, хедивы, повинуясь оказываемому давлению, должны были идти на необоснованные уступки иностранным элитам, в том числе освобождение от всех налогов, за исключением тех, которые взимались с имущества, и полный иммунитет от судебного разбирательства в египетских судах.
Естественно, такое несправедливое положение дел в Египте привело к широко распространенным антиколониальным настроениям и спорадическим восстаниям, что было использовано британцами в качестве дополнительного предлога для ужесточения контроля над населением. Результатом стало то, что правительство попало в ошеломляющие долги перед европейскими кредиторами, а лишенное гражданских прав население было ввергнуто в отчаянный поиск общей идентичности, которая объединила бы их против колониальной угрозы. К середине века общество в Египте созрело для восприятия модернистских идей, которые ранее сформировались в Индии. Эти идеи будут принесены на египетскую землю Джамалуддином аль-Афгани (1838–1897), известным как «Пробудитель Востока».
Несмотря на свое имя, аль-Афгани на самом деле не был афганцем. Как отмечала блестящий переводчик его сочинений на английский язык Никки Кедди, аль-Афгани родился и вырос в Иране, где получил традиционное шиитское образование в области исламоведения. Почему он решил поочередно принимать образ то мусульманина-суннита из Афганистана, то турка из Стамбула – сказать трудно. В свете существования известного пуританского движения Шаха Валиуллаха, которое достигло всех уголков мусульманского мира, аль-Афгани, возможно, счел целесообразным скрывать свою шиитскую идентичность, чтобы более широко распространять свои реформистские идеи.
В возрасте семнадцати лет аль-Афгани покинул Иран и отправился в Индию, чтобы дополнить свое религиозное образование знаниями о так называемых западных науках. Шел 1856 г. Почти две трети субконтинента находилось под прямым контролем Британской империи. Экономическая политика Ост-Индской компании и различных ее представительств позволила Британии прибрать к рукам большую часть собственности, принадлежащей государству. Региональные правители были насильственно свергнуты, а крестьянство лишилось скудных доходов. По всей стране назревало восстание.
Поначалу аль-Афгани казался безразличным к важным событиям, происходившим вокруг него. Как отмечает его ранний биограф Салим аль-Анхури, он был слишком увлечен своими академическими исследованиями, чтобы заботиться о тяжелом положении индийского населения. Но в следующем году, когда народные недовольства переросли в открытый мятеж, аль-Афгани внезапно последовал призыву к действию. Молодой человек был потрясен не только насилием, с которым англичане насаждали свою власть, но и лицемерием, которое они проявляли, проповедуя столь возвышенные ценности Просвещения, но в то же время жестоко подавляя стремления Индии к освобождению и обретению национального суверенитета. То, что он увидел на субконтиненте, породило в его сердце ненависть к англичанам и искреннюю преданность делу освобождения мусульманского мира от ига европейского колониализма, который он считал самой серьезной угрозой исламу.