Но это не означает, что ислам обязательно сыграет роль в определении того, как будет выглядеть местная демократия во многих государствах, где большинство населения – мусульмане, по крайней мере на ранних этапах. Те, кто в Европе и Северной Америке ожидает появления полностью сформированной светской либеральной демократии в странах, которые едва обладают опытом, отличным от авторитарного правления, живут фантазией. Даже самое поверхностное изучение исламской истории демонстрирует огромную роль, которую ислам сыграл в формировании отношения к правительству и политике среди всех мусульманских народов, вне зависимости от их политических взглядов – будь то левого или правого толка. В Иране, например, и реформисты, и жесткие консерваторы полагаются на одни и те же символы, риторику и язык, чтобы бороться за демократические реформы или за теократическую непримиримость, поскольку и те и другие осознают силу ислама в отношении мобилизации масс. На самом деле причина, по которой политическая оппозиция на Ближнем Востоке так часто носит религиозный характер, заключается не в том, что оппозиционные партии хотят построить теократическое государство, а в том, что именно язык религии обладает наибольшей ценностью в мусульманском сообществе.
Если демократия должна иметь шанс во многих государствах, где большинство населения составляют мусульмане, религиозные фракции следует поощрять к участию в политическом процессе. Правда, есть и такие организации, которые не заинтересованы в создании чего-либо иного, кроме гнетущей архаичной теократии и которые преследуют свои религиозно-политические цели посредством насаждения насилия и террора. Им следует противостоять всеми необходимыми мерами. Но когда даже легитимная религиозная оппозиция подавляется или объявляется вне закона, это ведет к неблагоприятным последствиям, а именно к радикализации. Это то, что произошло в Иране, когда шах подавил всю клерикальную оппозицию, противостоящую его деспотическому правлению, только чтобы увидеть, как она радикализируется в совершенно новый бренд революционного шиизма, который в конечном итоге скинул его с трона и превратил Иран в Исламскую Республику.
Никто не сомневается в потенциальной опасности, которую несет с собой решение, позволяющее религиозным консервативным группам участвовать в политической жизни. И конечно, проблемы могут возникнуть, когда религия играет особую роль в государстве; всегда будут группы, стремящиеся использовать собственную интерпретацию религии для продвижения своих социальных и политических программ, хотя это справедливо для всех демократий, особенно для Америки. Однако настоящая опасность заключается в удушении политических амбиций таких групп. Из тех случаев, когда законная исламистская оппозиция была подавлена, воинствующие группы и религиозные экстремисты извлекали пользу. Возьмем случай с Алжиром, где возникновение ультранасильственной джихадистской организации «Аль-Гамаа аль-Исламия» («Вооруженная исламская группа»; ВИГ