Основой суфизма является учение о постепенном приближении к познанию Бога и слиянию с ним через мистическую любовь в интуитивных экстатических озарениях. Соблюдение законов ислама, по их мнению, является лишь первой ступенью на пути к Аллаху, который не позволяет познать природу мира. Суфизм лишен единства. Каждый суфийский учитель собирает себе учеников, которым проповедует учение в своем понимании, на основании своего личного опыта. Суфийские «ордена» (шарика) основывали «обители» — ханака или рибат, но многие суфии предпочитали странническую жизнь, таких бродячих аскетов называли дервишами. Суфизм многое заимствовал из учений гностических христианских сект, например, культ «святых» (вали), не характерный для классического ислама, учение об эманациях божества (файд).
Мистический опыт начинает получать теоретическое ос мысление у ал-Хасана ал-Басри, Зу-н-Нуна ал-Мисри (VIII–IX в.), ал-Харраза (ум. 899), философские идеи прослеживаются у Абу Йазида ал-Бистами (ум. 875), Абуз Мансура ал-Халладжа (казнен в 922), Абу ал-Каосима ал-Кушайри (986—1072) и др. Принято говорить об умеренном (ал-Джунайд, ал-Мухасиби) и радикальном (ал-Бистами, ал-Халладж) суфизме. Последний зачастую доходил до экстремизма и проповедования идей, несовместимых с исламом, что вызывало репрессии властей против некоторых суфиев.
Своеобразную «легализацию» умеренного суфизма произвел крупный суфийский мыслитель Абу Хамид ал-Газали (1058–1111). Ярким представителем крайнего суфизма можно считать ал-Халладжа с его знаменитой формулой ’анао-л-хахк «Я есмь Истина», отождествляющей «я» мистика с Аллахом. Суфизм создал и свою философию. Наиболее выдающимся суфийским философом является Ибн ‘Араби (1165–1240), получивший почетный титул «Великого шейха». Философский суфизм тяготеет к пантеизму (концепция «единства бытия», разработанная Ибн Араби).
Первоначало и порождаемый им ряд вещей понимаются в суфизме как условия друг друга. Тезис о двуединстве миропорядка, в котором Истина и Творение (Первоначало и мироздание, Бог и мир) полагают друг друга как условия самих себя и невозможны одно без другого, является центральным для суфийской философии в том классическом виде, который она получила в трудах Ибн ‘Араби. Но собственно философией не ограничивается значение этого тезиса. Оно простирается и за ее пределы, захватывая, в частности, вопросы этики, повседневной морали и вероучения.
Суфийские мыслители, как правило, сохраняют верность положению ислама о том, что это учение является высшим и последним выражением истинного вероисповедания, принесенного человечеству. О столь же безусловной укорененности этической мысли суфизма в общеисламской почве свидетельствует категорическое неприятие идей и идеалов христианского монашества.