Там непременно должны быть поэты, чтобы воспевать красоту Елизаветы, и епископы, чтобы молиться о ее долгом и успешном правлении. Мы несколько дней должны праздновать рождение женщины, мать которой рассталась с жизнью на плахе за грех прелюбодеяния и отец которой не признавал ее большую часть ее жизни. Я с трудом сдерживаюсь от смеха, глядя, как Елизавета дает двору распоряжения для подготовки празднования своего дня рождения, тогда как еще были живы люди, которые помнили, каким горьким разочарованием стало ее рождение и как долго на нее никто не обращал внимания.
Роберт Дадли был повсюду: он стал настоящим королем двора, повелителем счастья королевы Елизаветы. Уильям Сесил же стал узником собственного молчаливого гнева. Добытое с таким трудом мирное соглашение с Францией давало свои плоды, вот только его творцу и автору не воздавалось никаких почестей. Никто не замечает его дипломатического триумфа, и он винит в этом скудный опыт Елизаветы и ее одержимость Робертом Дадли.
Распорядитель празднований ставит прекрасный танец, который надлежит разучить всем юным придворным дамам. Мы должны представлять различные добродетели. Мне досталась роль «долга», а Джейни – «чести».
Она чувствует себя достаточно хорошо, чтобы танцевать: лихорадочный румянец немного спал и глаза больше не мерцают болезненным блеском.
Марии надлежало изобразить «победу» и встать на самую верхушку башни, которая скроет ее крохотные ножки, и показать свою истинную красоту. Глава королевской охраны, высокий широкоплечий мужчина, вызван специально для того, чтобы подсадить Марию на верхушку этой башни. Здоровяк галантно кланяется ей, и рядом с ним моя сестра выглядит совсем как крошечная фея рядом с гигантом. Одно это приготовление было лучше всего представления. Она протянула ему свою маленькую ручку, которую он принял и осторожно поднес к губам, затем он аккуратно взял ее за талию и поднял наверх. Все, кто видел это, зааплодировали, и кто-то даже сказал, что мистер Томас Кейз, глава охраны, должен выставить стражника у ворот, чтобы самому прийти и поучаствовать в постановке. Мистер Кейз, роскошно выглядящий в тюдоровской ливрее, с улыбкой кланяется, а крошка Мария, рука которой все еще была в его ручище, с сияющей улыбкой поклонилась.
Нед тоже участвует в постановке, ему досталась роль «доверия», и в пару ему была поставлена Франсис Мьютас, которой досталась роль женского воплощения «доверчивости». Мне бы очень хотелось, чтобы она поменялась ролями со мной, но я не могу просить ее об этом, не открыв тем самым, что хочу танцевать именно с ним. Да и Неду самому не приходит в голову намекнуть ей, как бы ей подошла моя роль «долга». Мало того, ему, похоже, нравится ее компания. Даже закончив танец, они стоят рядом, и, когда мы все выходим на улицу, чтобы насладиться закатом и глотком эля, она выходит под руку с ним, а он подает ей бокал.