– Боюсь, все именно так.
– Она ведь освободила меня по требованию народа, чтобы я могла покинуть город из-за чумы!
Мы оба понимаем, кто «она» такая.
– Нет, не освободила. Весь двор убедил ее, что нельзя оставлять вас в Тауэре в такой опасности, но она не помиловала тебя, не простила и точно не освободила. Мне приказано держать тебя здесь как в узницу под охраной Тауэра. Тебе запрещено видеться и общаться с кем-либо кроме моих слуг, и им не позволено тебя выпускать. – Он замолкает. – Даже в сад.
– Дядя, как вы могли согласиться стать моим надзирателем?
Он беспомощно смотрит на меня.
– Лучше бы я отказался и оставил тебя умирать от чумы?
– Ты лишаешь меня свободы? Собственную племянницу?
– А что еще мне делать, если она дала такой указ? Иначе бы и меня посадили в Тауэр.
– Как же Нед? Что с моим мужем?
– Его мать пообещала выделить ему две комнаты в своем доме и не выпускать. Он тоже не помилован и не прощен. Неда охраняет собственная мать.
– Мой сын! – восклицаю я в панике. – О боже, дядя! Наш мальчик Тедди, я позволила ему ехать с Недом, думая, что они следуют за нами. Где Тедди? Его пришлют сюда?
Дядя, сам побледневший от беспокойства, качает головой.
– Он будет жить с отцом и бабушкой в Ханворте, – отвечает Грей.
– Не со мной? – шепчу я.
– Нет.
– Нет! – кричу я и бросаюсь к двери, дергаю ручку – она поворачивается, но дверь не открывается. Слуги моего родного дяди уже заперли меня. Я стучу обеими руками по деревянным створкам. – Выпустите меня! Верните моего сына! Верните сына!
Я подхожу к дяде и хватаю его за руку. Он отмахивается, лицо бледнеет.
– Дядя, вы должны заставить их привезти Тедди сюда, – бормочу я. – Ему меньше двух лет! Он никогда не разлучался со мной. Это не королевский мальчик, воспитанный слугами, – мы с ним всегда были вместе! Я заботилась о нем днем и ночью. Он умрет без меня! Нам нельзя жить раздельно.
– С тобой второй малыш, – тихо напоминает Грей.
– У меня двое детей! – настаиваю. – Я родила двоих детей, и они должны быть со мной! Нельзя просто увезти одного из них. Не позволяйте ей забрать моего сына! Я умру. Это даже хуже, чем смерть. Мне нужен мой мальчик.
Дядя опять усаживает меня на деревянный стул.
– Тише, упокойся. Я напишу Уильяму Сесилу, он все еще твой друг. Тайный совет работает над твоим освобождением, это может занять всего несколько дней. Всем известно, что ты наследница по праву, по крови и по назначению Тайного совета. Все знают, что тебя нельзя бесконечно держать в заключении.
Я молчу, а он наблюдает за тем, как я ерзаю на стуле, прячась от его тревожного взгляда, утыкаюсь лицом в деревянную спинку.