– Ну? – Воронцов сложил руки на груди. Будто закрылся от девушки.
Евгения смотрела на молодого офицера в зеленой армейской форме снизу вверх. Рядом с ним она выглядела особенно миниатюрной и беззащитной. Как начать разговор? Некстати вспомнилась Кира. В эту минуту Женька собирается сделать предложение, что сродни ее профессии. Девушка покраснела от стыда и разозлилась на свою слабость.
Она делает то, что должна! А не то, что хочется! И не ради легкой и сладкой жизни! Ради брата!
– Я бы хотела, – смущаясь, начала говорить Ливадова, – возобновить наши отношения.
– Нет.
– Что?
Ливадова не восприняла услышанное как отказ мужчины женщине. Она даже и не подумала об этом. Но отказ все равно поразил и испугал Женьку. Нет, не такого ответа она ожидала. Отказ перечеркивает все. Буквально все в ее планах и надеждах.
– Что? – повторила Ливадова с глупой надеждой, что ослышалась либо что-то неправильно поняла.
– Я сказал «нет». – В голубых глазах Воронцова был лед.
А у Женьки вот-вот появятся слезы.
– На этом все, – добавил сын президента и быстро двинулся прочь.
Ливадова смотрела ему в спину и с каждым шагом удаляющегося Воронцова все отчетливей осознавала, в какую беспросветную пропасть падает она сама.
Что же делать! Броситься за ним? Догнать? Что потом? Схватить за руки, умоляя трахать, как прежде? Или упасть на колени, выпрашивая спасти брата? Девушка нерешительно последовала за Воронцовым, однако не прошла и пары метров. Остановилась – она понимала, что ничего не получится. Внутреннее чувство подсказывало, что сейчас Воронцов будет непреклонен. Он даже не станет выслушивать ее, да еще когда рядом столько посторонних глаз и ушей! Публичный скандал недопустим для такого человека, как сын президента Красной корпорации.
Девушка послала Воронцову сообщение! Со множеством восклицательных знаков! Его-то он сможет прочесть! Сейчас Евгения готова была практически на любые условия, хоть и не написала об этом. Однако, начни Воронцов выдвигать требования, она бы согласилась практически на все.
Зеленый мундир скрылся за поворотом. Нетчип доложил, что сообщение отклонено.
В уголках глаз стало горячо. Женька вытерла со щек две покатившиеся слезы. Вздохнула и потерла глаза. Влаги больше нет, и это хорошо. Не реветь же, как брошенная хахалем дура, прямо в здании полицейского департамента! Тем более что тоска на душе вовсе не из-за разбитой любви.
Разбились ее иллюзии. Они были наивны, но теперь их нет. Зато есть реальность. Она одна в целом мире, беспомощна и почти без средств к существованию. Женька и представить не могла, что сейчас с Андреем. Жив ли он? Где он?