– Неслабо, – пробормотал Ливадов. Поселок подвергся серьезной атаке.
Все рабы, как один, столпились у распахнутых окон. Кто-то пытался растянуть наружную сетку, закрывавшую доступ в барак, да бесполезно. Ливадов тоже попробовал и убедился, что разорвать ее голыми руками не получится. Точно такие же и на других окнах.
Послышался нарастающий гул. Скоро над бараками проревели двигатели сразу нескольких самолетов, а спустя секунды раздалась череда разрывов, слившихся в один огромный, и ночь вдруг озарилась белым. Завод накрыло одним огромным взрывом.
– Назад, – прокричал Андрей, прыгая от окон.
Его не понимали и не послушали. От окна успел отпрыгнуть только Ливадов, и в то же мгновение бараки накрыла чудовищная взрывная волна. Звон, дребезг! Из оконных рам полетело битое стекло, и крики раздались теперь уже внутри. Кого-то посекло осколками. Сука! В темноте не разглядишь, насколько серьезны ранения и скольких задело!
Зато через окно видно, как из-за соседнего барака в небо ушла огненная точка. Рядом проснулась установка противовоздушной обороны, как будто только одна на весь поселок. Потому что уходящих ракет с других позиций нет.
Вверх из-за соседнего дома пошла еще одна горящая точка. Плохо! Очень плохо! При столь массированном авианалете, которому подвергся нефтеперерабатывающий завод и поселок, одинокая установка ПВО – все равно что маячок для бомбометания! Но могут и промахнуться! Попасть, например, в дом, где вместе с другими заперли Андрея.
Ливадов бросился к железной двери! Заколотил что было сил руками и ногами.
– Открывайте! – закричал он, присовокупив несколько нелестных слов в адрес охраны. – У нас раненые!
Голос Андрея потонул в оглушительном грохоте. Пол под ногами закачался, а через распахнутые окна в ночлежку для рабов ворвалась волна пыли.
– Неужели!
Случилось то, чего Ливадов и опасался. Вдруг очнувшуюся противовоздушную оборону начали давить.
Наглотавшись пыли, люди кашляли, отовсюду слышны были стоны посеченных стеклом. Андрей пробрался к окну, чтобы обнаружить, что соседнего барака, из-за которого в небо взлетели две ракеты, больше не существует. Только горящие развалины – стены еще стоят, но ни крыши, ни внутренних перегородок и перекрытий больше нет, и сплошной огонь внутри!
Чем так начиняют бомбу? И следующим может быть их барак!
Под руку попался опрокинутый табурет. Андрей несколько раз ткнул им в сетку, потом ударил дважды. Сука! Табуреткой ее не продавишь!
– Эй! – Ливадов подскочил к ближайшей кровати. – Мужики! Взяли!
На Андрея смотрели, не понимая, что он задумал! Стадо какое-то! Безвольное! Кто-то сидит на полу или кроватях. Есть раненые, им помогают, но половина из двух десятков человек просто тупо пялится на Ливадова, и все. Уроды!