Две дорожные колеи оставались по-прежнему убогими, но, странное дело, лес отступил и изрядно поредел по правую руку от дороги, а меж деревьев показался узнаваемый остов четырехэтажки, что когда-то примыкала торцом к исчезнувшему перекрестку. Окрашенная в желтое штукатурка отвалилась почти везде, от дома остались лишь частично обгоревшие стены. Внутри каменного каркаса стен и вокруг дома – новый лес, однако куда менее густой в сравнении с противоположной стороной Советской улицы. Там деревья по-прежнему стоят стеной.
– Куда мы едем? – не удержавшись, спросил Андрей.
Ответ Рамиреса был короток:
– Shut up! Заткнись!
– Понял, босс, – буркнул под нос Ливадов. Недолго тебе, сука, осталось.
Андрей покосился на негра. Тот вновь расплылся в белозубой улыбке и весело подмигнул рабу. Вот весельчак! Пленник выругался. Смешно ему, но ничего, будет и на нашей улице праздник.
Негромко урча мотором, джип ехал дальше. Слева через поредевший лес на землю падало множество солнечных лучей, день выдался ладный, но тревога и ощущение опасности никуда не делись.
– Action! – громко произнес Рамирес.
Команда к съемкам прозвучала для Андрея почему-то внезапно, он завертел головой в поисках камеры, которая будет его снимать, только ничего не обнаружил. Запись в салоне автомобиля велась скрытыми устройствами.
– Друзья, это вновь я, Артур Джонс, и я вновь разговариваю с вами по-русски, чтобы разговор понимал мой раб. Вы же помните его по прошлому выпуску?
У Ливадова зачесались кулаки – казалось, что Рамирес рассказывает о нем, словно о какой-то мартышке.
– Мы накормили его, приодели.
Ливадов заскрежетал зубами от нахлынувшей на него ярости, однако сдержался и сохранил внешнее спокойствие – уставился в окно, чтобы не подыгрывать съемке. Стены из красного кирпича с проемами высоких окон трудно было не узнать. Старинное здание ликеро-водочного завода сохранилось очень хорошо, не видно только ни одного куска стекла в черных пустых оконных глазницах… Из них как будто кто-то наблюдает, затаившись в развалинах.
– Посмотрите на него, – продолжал Джонс. – Андрей! Андрей, ты слышишь меня?
Ливадов отвел взор от неживого пейзажа:
– Да.
– Я рассказывал тебе, что целью моей поездки в Старую Россию было посещение уцелевших после войны христианских храмов. Это блог миссионера и путешественника, – развел Джонс руками, обращаясь к своим зрителям, – и мы почти добрались до последней точки из списка церквей, которые я собирался посетить.
Андрей слушал и молчал. Ничего о себе Джонс, конечно, не рассказывал, но Ливадов должен соглашаться с ним.