Неприятный холод преследовал ее еще несколько секунд. Внучке ведьмы казалось, что вместе с теплом у нее забрали немного волшебства.
– Предлагаешь мне подтолкнуть к сыну кого-то другого? – решила сыграть на ревности Элизабет, проходя сквозь Дайли и зависая перед ней.
– Ваш выбор. Я не буду навязываться. Да, он очаровательный, сильный, притягательный и еще с десяток лестных прилагательных, а то и два! Но кроме того, что он нравится мне, должно быть что-то еще, не так ли?
– Глупая девчонка! Не смогла соблазнить мужчину! – вспылила Элизабет. – Да ты бездарность, каких еще поискать надо!
– Да как вы смеете! – возмутилась Дайли, почувствовав укол в районе метки. – Я думала, чудовище на этом отборе Линэр… Но я ошиблась. Чудовище – это вы!
Руку обожгло, словно девушку сунула ее в кипяток.
– Ах ты!.. – выкрикнула Элизабет, замахиваясь на Дайли.
Послышался металлический лязг, и по каменному полу покатилась черная роза. Привидение испуганно отскочило в сторону, а девушка улыбнулась.
– Похоже, мы с вами доигрались, леди. А ведь всего-то и надо было, что научиться слушать друг друга, – Дайли неуверенно встала и оправила складки на халатике. – Печально, что я навеки останусь в таком непристойном виде. Но такова судьба. Надеюсь, вы не доведете до смерти еще кого-нибудь, леди Элизабет. Позаботьтесь о Линэре, он достоин хорошей жизни.
Девушка прикрыла глаза и скрестила руки на груди. Неприятный холод поднимался от кончиков пальцев все выше и выше. В ушах стучало сердце. Было не страшно. Еще в первый день Дайли поняла, что шансов на победу крайне мало, и смирилась с тем, что может проиграть. А то, что проигрыш означает смерть… значит, так тому и быть.
– Будьте счастливы, леди Элизабет… и не причиняйте несчастий другим.
Дайли улыбнулась напоследок и окаменела полностью. Маска спокойствия слетела с лица матери темного властелина. Элизабет принялась кружить возле статуи, понимая, что сын вряд ли будет доволен таким поворотом событий. Но сделанного не воротишь. Остается только исправлять последствия.
– Как хорошо, что тебя нельзя убить, Элизабет, ты уже мертва, – недовольно фыркнула мать темного мага и скрылась в коридорах дворца.
Линэр проснулся через сутки. Проклятая слабость ненадолго выпустила его из своих цепких объятий, и маг, сладко потянувшись, поднялся с кресла, размял затекшее тело и вышел в коридор.
Сквозь единственное окошко в самом конце пробивались косые солнечные лучи, подчеркивая молочную белизну мраморной статуи. Вот только никакой статуи быть тут не должно. Почуяв неладное, Линэр прибавил шаг и подошел к окаменевшей Дайли, у ног которой сиротливо лежала металлическая роза.