Отбой в больнице был строго в девять вечера. Все та же Роза Андреевна зашла к нам в палату, вытащила из подставки две колбочки с таблетками. На одной была написана фамилия Ани, на другой — моя. Мы получили по несколько пилюль, у меня они были белые, розовые и голубые, у Ани — просто белые. Я было поинтересовалась, что нам за лекарства дают, но Роза Андреевна пожала плечами.
— Я вам не могу сказать названия препаратов, — пояснила она. — Их выписывает врач, утром таблетки раскладывают по колбам для каждого больного. Вы же говорите доктору о своем состоянии? Вот исходя из этого, вам и прописывают лекарства. После выписки — это уже касается Анечки — надо будет получить список препаратов, которые потом купите в аптеке.
— Да я знаю, — беззаботно мотнула головой Аня. — Хорошо бы те же самые получить. А то у меня иногда бессонница начинается, когда заданий в университете много, могу несколько часов ворочаться в постели и не спать. А тут — не знаю почему, но со сном у меня вообще проблем нет! Мгновенно вырубаюсь и просыпаюсь в семь утра, хотя дома могу и в пять подскочить!
Девушка запила свои лекарства водой, я последовала ее примеру. В принципе я согласна с Аней — я тоже в больнице сплю слишком много, в обычной жизни мне хватает и пяти-шести часов ночного отдыха, а здесь я прямо-таки на каникулах. Сплю, ем и в принципе, помимо ходьбы и зарядки для тела и ума, ничего больше не делаю.
Убедившись, что мы добросовестно выпили все пилюли, медсестра пожелала нам доброй ночи и выключила верхний свет. Палата погрузилась в темноту.
Я слышала, что в палату кто-то вошел, однако было темно, свет не включили. Наверно, Роза Андреевна проверяет, спим ли мы, лениво подумала я про себя и постаралась снова погрузиться в блаженный, спокойный сон. Мысли, которые текли и без того медленно, казались далекими и ненастоящими, как будто принадлежали не мне, а кому-то другому. Я позволила им лениво проползать мимо, не задерживая ни одну и не сосредоточивая на ней внимания.
Но этот шум упорно мешал мне заснуть — он не затихал, а становился все громче и громче. Я даже немного рассердилась — на дворе ночь, а мне не дают спать. Но когда неугомонный посетитель принялся трясти меня за плечо, я уже не могла не обращать на это внимания. Я с трудом разлепила глаза и кое-как сфокусировала взгляд на ночном госте. Я с трудом разглядела лицо Степана Сергеевича.
— Женя, скорее просыпайся! — повторял он как заведенный. — Твоя тетя, тетушка Мила, она…
— Что? — медленно проговорила я. — Она пришла меня навестить? Мне надо выйти из палаты и поговорить с ней?