— Неплохо… — мутный взгляд ласкал ее белые плечи и обнаженную спину. — Ты одевалась?
— Я… я должна выйти, — пробормотала молодая женщина с недовольным видом. — Зачем ты пришел сюда?
Тонкие губы приподнялись над квадратными блестящими зубами.
— Убедиться собственными глазами, как ты удачно устроилась!
Она недовольно пожала плечами.
— Ты всегда так галантен…
— Галантен! — Вошедший издал шумный вздох, полный горечи. — Мисс теперь будет принадлежать к большому свету. — Мужчина задумчивым видом достал сигарету и постучал ею о крышку плоского серебряного портсигара. — Естественно, когда-нибудь это должно было случиться… — Держа руки в карманах, с сигаретой в зубах, склонив набок голову, он с разочарованным видом рассматривал молодую женщину. Высокий, в костюме с увеличенными плечами, в модных ботинках и ярко-оранжевой рубашке, он выглядел обольстителем уличных девушек. — Ты все же не ожидала, чтобы я принял все это за шутку?
Она презрительно свистнула.
— Убирайся! Ты… не имеешь на меня никакого права! Что ты себе воображаешь?
— Значит, ты думаешь, что все это очень просто… клак! — Его пальцы щелкнули, как кастаньеты. — Отшвырнуть Тони Брауна! Пффф… как старую туфлю! И все это потому, что ты нашла себе субчика с большим количеством монет, чем у меня.
Его длинные ухоженные пальцы гладили нежную шейку: испуганная Ева видела устремленные на нее необыкновенно бесцветные глаза, ледяные глаза рептилии, без всякого выражения.
Тони Браун беззвучно смеялся.
— Что это с тобой, куколка? Ты боишься?
— Н… нет, Тони, — возразила она дрожащим голосом. — Нет, я не боюсь тебя.
— Ты должна… — Блестящие зубы и ощущение твердых пальцев на шее пугали ее. — Ты воображаешь, что всегда будешь нравиться мистеру Полу Ребурну, даже если у тебя на шее появятся синие пятна, красивый рот будет перекошен, а глаза станут, как вареные яйца?
Ева рывком высвободилась и с перекошенным от злости лицом закричала:
— Убирайся! Оставь меня в покое!
Человек с непомерно широкими плечами стал мягче.
— Ты не расстраивайся, — проговорил Тони. — Я пришел сюда не для того, чтобы убивать тебя, это не мой обычай… Я борец, Ева. Я не признаю себя побежденным, пока не выкладываюсь до самого конца. Я пришел сюда поговорить с тобой. Сядь ненадолго и послушай меня.
Она осталась стоять перед ним, испуганная, держа руки у горла… Браун взял с кровати шаль и закрыл ею дрожащие голые плечи, потом толкнул женщину к дивану.
— Сядь, я тебе сказал! — Он мигнул глазом, потому что в него попал дым от сигареты, зажатой между зубами, вздохнул, покачал головой и проговорил: