Одни фильмы призваны были воспитывать «правильное поведение». Другие прославляли достижения социалистических строек и завоевания молодого государства, например портрет Ленинградского порта «Окно в Европу» (1929, режиссер Альберт Гендельштейн). Этнографических и естественнонаучных тем было меньше, но над ними также работали опытные кинематографисты: так, Петр Мосягин снял фильмы «Весенний водопад» (1926), «Там, где не ступала нога человека» и «Вниз по Волге» (оба—1929).
В 1930 и 1931 годы (самые плодовитые годы Межрабпомфильма) студия меняет тон своих фильмов, следуя политической и экономической обстановке в стране, и от рекомендаций переходит к требованиям и угрозам: «Даешь коллективизацию!» (1930, Александр Мамулашвили) или «Вооруженный комсомол» (1930, Георгий Бобров). Даже относительно «миролюбивый» научно-популярный фильм о малярийных комарах назывался «Крылатый враг» (1930, А. Айвазян). Сбор урожая в кино превращался в битву: «Участок фронта» (1930, Павел Пашков), «Конница полей» (1931, Александр Тягай), «Враг в воде» (1930, Владимир Карин).
Генеральными темами в начале 1930-х были, разумеется, электрификация, модернизация и индустриализация. В 1929 году Виталий Жемчужный снял фильм о перестройке столицы «Москва советская». Это был один из наиболее грандиозных проектов студии. Четыре оператора следовали с камерой за «идеальной» московской рабочей семьей, подобно тому, как это делал Вальтер Руттман в своей картине «Берлин. Симфония большого города» (1927), которая в 1928 году с большим успехом прошла в прокате и в России. Но в отличие от фильма Руттмана, советский фильм почти не использует лирические мотивы, весьма трезво>и сухо, почти статистически, представляя достижения современной советской городской жизни. Пару лет спустя на кинозрителя обрушился шквал фильмов о всесоюзных стройках и комбинатах, о возведении электростанций, пятилетках, рабочей морали и рабочих-ударниках, обо всех переживающих бум отраслях промышленности (химической, тракторостроении). Снимались фильмы об элеваторах, зернохранилищах и нефтепереработке. Константин Эггерт (в 1920-х один из любимейших актеров страны, сыгравший немало ролей негодяев и мошенников) снял в 1931 году фильм об индустриализации со сложными элементами анимации. Он назывался в духе времени — «Штурм».
Для сельского населения (после ликвидации неграмотности в селах) и городской публики, у которой уже накопился большой зрительский опыт, требовались теперь не примитивные агитки, а драматургически выстроенные, визуально качественные и идеологически убедительные фильмы. Настал час таких опытных режиссеров, как Лев Кулешов. Новатор в советском кино, в своей мастерской в начале 1920-х он взрастил множество талантов. Впоследствии его ученики перекочевали на студию Межрабпомфильм. Но его жену, актрису Александру Хохлову, вдруг признали слишком экстравагантной и перестали снимать. Кулешов отказывался работать без нее, тогда перестали приглашать и его. И только на «красной фабрике грез» он смог вместе с женой проявить себя, хотя бы в документалистике. Один за другим он снял фильмы, типичные для своего времени: «Прорыв!» (1930) — против халтуры и невыполнения плана, «Сорок сердец» (1930), «Электричество в сельском хозяйстве» и «Страна строящегося социализма» (оба—1931) — о знаменитой лампочке Ильича, осветившей даже самое мрачное захолустье страны, и о 40 строящихся электростанциях.