По обыкновению жалея, что у нас так мало времени, я пытаюсь представить себе ощущения киевлян, после Чернобыля наблюдавших, как военный транспорт ежедневно проводит антирадиационную чистку города. Судя по свидетельствам современников, их ощущения представляли собой противоречивую смесь страха и спокойствия. Страх порождали тревожные слухи из Чернобыля, а также то, что киевских мужчин поднимали ночью с постели и отправляли в зону и что КГБ изъял все дозиметры из городских лабораторий. Спокойствие объяснялось беспрестанными заверениями чиновников всех уровней, что ситуация под контролем и опасаться нечего. Как известно, все билеты на поезда были раскуплены – возник даже черный рынок железнодорожных билетов, – а в сберкассах 6 мая кончились наличные деньги – паника началась после того, как журналистам разрешили сообщить об аварии. Мы идем, а я постоянно думаю о первомайских мероприятиях в Киеве 1986 года, когда на праздник вышли десятки тысяч ничего не подозревающих мужчин, женщин и детей всех возрастов. Некоторые партийные чиновники – а они уже знали об опасности – даже вывели на демонстрацию собственных детей, тщетно и эгоистически имитируя нормальную жизнь. В первое время бессмысленные попытки избежать массовой паники оказались важнее человеческих жизней.
Проходя по тихой и пустой пешеходной зоне, где днем, скорее всего, идет торговля, слышим окрики за спиной. Мы с Кейти никого не видим, но, обернувшись, замечаем двух полицейских в форме, которые направляются к нам. Похоже, они поначалу не поняли, что мы туристы, поскольку один из них произносит несколько предложений, знаками указывая на мой увесистый штатив «Манфротто». Очевидно, что-то в нем им не нравится. Может, издалека и в темноте они приняли его за оружие? Мы, как можем, пытаемся сдержанными жестами объяснить, что мы туристы, фотографируем город и не хотим причинять никаких неприятностей. Несколько мгновений я гадаю, арестуют ли нас, но полицейские приходят к выводу, что дело того не стоит, и машут нам, разрешая идти своей дорогой.
Я глазам не верю, когда мы, завернув за угол, вдруг натыкаемся на небольшую коллекцию советской бронетехники у основания невысокого холма. Такое встретишь не каждый день – танки прямо на улице. Сначала я вижу только шесть танков и бэтээров: основные боевые танки Т-54, Т-55, Т-62 и две боевые машины пехоты БМП-1 и БМП-2, – но дальше моим глазам открываются новые сокровища. Самоходная зенитная установка со счетверенной пушкой «Шилка», легкий плавающий танк ПТ-76, самоходная гаубица «Гвоздика» и почтеннейший, любимый с детства военный вертолет Ми-24. Из освещения здесь – лишь тускло-янтарные лучи уличного фонаря и луна в небе, поэтому для нормального изображения я выставляю выдержку 30 секунд. За следующим поворотом нас ждет дивное зрелище – огромная наружная секция музея Великой Отечественной войны. Там стоят винтовые и реактивные самолеты, большие и малые танки, бронемашины, ракеты и даже бронепоезд.