.
После долгих и напряженных поисков с помощью камер – их просовывали на шестах в отверстия, проделанные в стене, – к декабрю ученые наконец обнаружили топливо. Оно продолжало излучать 10 тысяч рентген в час. «Она [“Слоновья нога”, см. ниже. – Пер. ] вызывала самое высокое уважение, – вспоминает участник экспедиции Юрий Бузулуков, – поскольку приблизиться к ней означало верную гибель»[271]. В подвальных помещениях на немалом удалении от реактора был обнаружен двухметровой ширины «язык» некоей субстанции – она попала сюда через дыру в потолке и застыла, превратившись в темную стеклянистую массу. За свою морщинистую, округлую поверхность «язык» получил прозвище «Слоновья нога». Благодаря одному топливу такое возникнуть не могло: чтобы субстанция остекленела, нужен был гигантский прорыв. Для дальнейших исследований требовались образцы, но миниатюрным роботам, которых отправили сделать сколы, «Слоновья нога» оказалась не под силу. «Потом появилась хорошая идея: если ничего больше не выходит, может, ее расстрелять? – смеется Бузулуков. – Сначала мы обратились в армию. Там нас отправили в милицию. Из милиции – в КГБ, а потом снова в милицию, и там нам выделили один “калашников”. Но с условием: мы возьмем с собой их добровольца – очень хороший, приятный парень, – и он будет стрелять куда покажем. На следующий день он без проблем отстрелял тридцать очередей по целям, которые я определял с видеокамерой. Он был абсолютно спокоен. Мы в итоге получили образцы из нижних помещений, верхнюю часть “Ноги”, как выяснилось, мы полностью разнесли: к нашему приятному удивлению, оказалось, что она состоит из слоев, как кора у дерева. С каждым выстрелом очередной слой “коры” отходил, и мы принимались за следующий, и так далее. Мы получили множество образцов, но разрушили красоту “Слоновьей ноги”»[272].
Дальше требовалось внимательнее осмотреть сам реактор; для этого приглашенные нефтяники пробурили в железобетонной гермооболочке пробные скважины. Бурение проводилось в суровых условиях, оно заняло полтора года и завершилось к лету 1988-го. «Было много предсказаний, что мы там увидим, – говорит Бузулуков. – Но все они базировались на том, что мы увидим там более или менее… разрушенную активную зону, то есть куски графита, перемеженные искалеченными стержнями, которые содержат топливо»[273]. Каково же было удивление ученых, когда реактор оказался попросту пустым – они могли ясно разглядеть его гладкую металлическую внутреннюю поверхность. Это всех потрясло. Пробурив еще одну скважину в донной части, ученые обнаружили там несколько кусков графита, но факт оставался фактом: в целом реактор пуст. «После первого момента удивления появился громадный вопрос: а где же оно?» – смеется Бузулуков.