Подводные асы Третьего Рейха (Нагирняк) - страница 27

Следственная комиссия также признала виновным кэптена Вивиана в гибели «Лаурентика». По её мнению, Вивиан нёс ответственность за то, что информация о сигнале бедствия с «Касанаре» была доложена ему с неприемлемой задержкой. Однако командир крейсера не был осуждён, так как ещё во время следствия оказался в госпитале с нервным расстройством. Причиной болезни послужили переживания из-за гибели корабля и части его экипажа. К тому времени, когда комиссия завершила свои обсуждения, она получила медицинское заключение из Королевской военно-морской больницы в Ланкастере, в котором говорилось, что Вивиан страдает от «острой меланхолии» и может совершить суицид. Учитывая это заключение, а также то обстоятельство, что Вивиан должен был быть уволен со службы, Адмиралтейство сочло нецелесообразным официально заявлять об осуждении кэптена. Дело закончилось тем, что Адмиралтейство издало 4 декабря 1940 года жёсткие инструкции, гласившие, что «ни один крупный корабль не должен идти на помощь торпедированному кораблю (…) без прямого распоряжения адмирала».

Невозможно не отметить тот факт, что случай с «Патроклусом» и «Лаурентиком» был практически идентичен знаменитому эпизоду потопления трёх британских крейсеров немецкой лодкой U 9. Выходит, что британский флот не усвоил горький урок, преподнесённый ему Отто Веддигеном в сентябре 1914 года. Его пришлось повторить Кречмеру уже в ноябре 1940-го.

Отметим также важную роль парохода «Касанаре», которому невольно пришлось сыграть роль «подсадной утки». Кречмер был недоволен тем, что судно успело передать в эфир сигнал бедствия до потопления. В тот момент он не сомневался, что это лишит его внезапности при нападении на другие одиночные суда в том районе. Как же он ошибался! К счастью для Кречмера, сигнал, в котором «Касанаре» сообщил свои координаты, был передан слишком поздно, чтобы послужить предупреждением для его следующей жертвы – «Лаурентика», но оказался тем самым зовом долга, который не смог проигнорировать «Патроклус».

Гюнтер Прин

Война со связанными руками

В самом начале Битвы за Атлантику сложилась парадоксальная ситуация: немецкие подводники не могли атаковать суда и корабли страны, которая объявила Германии войну. На море, как и на суше, началась «странная война», которая не была понятна ни командующему подводными силами Карлу Деницу, ни экипажам подлодок. Хорошим примером тому является история U 47 Гюнтера Прина, которая в сентябре 1939 года вела боевые действия в Бискайском заливе.

Заботы и хлопоты

15 августа 1939 года на военно-морской базе в Киле была объявлена тревога. Все офицеры-подводники были вызваны на свои подлодки. Германия стала готовиться к нападению на Польшу, и основным силам немецких подлодок отводилась роль усмирителя западных союзников этой страны – Великобритании и Франции. В случае, если они захотели бы вмешаться в конфликт, объявив войну Германии, заранее занявшие позиции в Северном море и Атлантике субмарины должны были начать действия против их торгового судоходства.