— Дьявол, — сказала Витилесса прежде неслыханным тоном. Летар с запозданием понял, что она восхитилась.
— Летар, — Мэлоди снова попробовала заговорить с убийцей, — мне ещё надо обдумать твою историю, но… Мне кажется, что лекарства не существует.
— Почему? — требовательно спросила Нэйприс за своего напарника.
— Теоретически… это не должно так работать, — колдунья не могла толком подобрать слов. — Магия исчезла. Такое не исправляется. Чтобы ты снова смог колдовать на прежнем уровне, тебе нужно повысить запас энергии. А такое возможно только в детских сказках про огнелист. Твоя магия… умерла. И никаким лекарством с того света её не вытащить.
Летар вперил взгляд в дно кареты, не желая соглашаться с услышанным.
— Но всё же, — Кирион подозрительно мягким тоном попробовал аккуратно вернуть Летара на прежнюю колею. — Что случилось с тем графским сынком?
— Если я правильно соотнёс временные рамки, — глухо прокаркал Нирэйн, пока убийца отмалчивался. — Ничего хорошего.
Летар глубоко задышал. Разжал кулаки, чтобы ногти перестали впиваться в ладони. Размял шею и прочистил пересохшее горло. Накатившие воспоминания вдавливали его в грязь, но он умел с этим справляться.
— Моя история уже закончилась, Кирион, — сказал убийца. — Но если ты настаиваешь.
* * *
Летару понадобился месяц, чтобы окончательно восстановиться и физически, и психологически. Рублёный шрам поперек всей спины обещал остаться с Летаром навсегда. Но видимый след от удара был ничем по сравнению с тем эффектом, что остался за пределами подвластного глазу, — Летар больше не мог использовать свою магию на полную силу, отчего безмерно страдал и не мог придумать, как лучше отомстить. А отомстить он желал больше всего на свете. Графский выродок отобрал у Летара вторую семью, убив эльфа-наставника. Уничтожил смысл жизни, забрав магию. Осталась лишь жажда мести.
Летар бился в пароксизме бессильной ярости, не находя себе места. Но лишь поначалу. Он быстро понял, что остатков магии хватит на то, чтобы погрязнуть в изматывающих физических тренировках. Летар стал усердно тренировать свое тело изо дня в день, иногда теряя сознание от изнеможения, и все равно отчаянно цепляясь за идею мести. Он должен был вскарабкаться на гору или сорваться вниз. И упорства ему было не занимать — он ногтями выцарапывал для себя ступени в воображаемой скале, а когда этого было недостаточно — вгрызался зубами и продолжал восхождение.
Домом ему служили развалины, в которые превратилась хижина эльфа сразу после смерти хозяина. Лес кормил Летара. Давал ему сотни разных мишеней, чтобы бывший маг поднаторел в стрельбе из самодельного лука, и возвёл в абсолют применение тех крох энергии, что были в его распоряжении. Невидимость и ловкость рук помогли ему обзавестись куда более надежным оружием, но его он берёг для своей главной цели.