Он зашёл попрощаться с Нэйприс. К его приходу, та уже отбросила всякий намёк на сон и уставилась на вошедшего.
— У Нирэйна тоже случилось озарение? — спросила она.
— Озарение? — переспросил Летар.
— Да. Судя по доносившимся интонациям, он был готов ринуться в бой. Я так себя чувствую, когда у меня появляется хорошая идея. Как сейчас, — девушка указала на пергамент, разложенный на тумбочке рядом с кроватью.
— Излагай, — сказал Летар, уместившись на краешке кровати.
— Не могу, — капризно заныла Нэйприс. — Ты сел мне на ногу.
— Ты бы не почувствовала, даже будь это правдой, — не купился Летар.
— А ты не отупел после всего произошедшего!.. Но ты все равно не поймёшь сути моего озарения, так что давай лучше следующий свой вопрос.
— Ничего не утаишь, — Летар вздохнул. — Я собираюсь уехать. Вернусь неизвестно когда.
— А мне и неважно когда, если действительно вернёшься, — ответила Нэйприс.
— Хм, да ты никак повеселела. Отчего такие изменения в настроении, Нэйприс?
Девушка мило улыбнулась:
— Я вдруг поняла, что в моём состоянии немало плюсов. От повышенного внимания ко мне, до безопасности в четырёх стенах на время твоего отсутствия. Да и чего унывать, я же всё-таки жива. Жизнь — это уже немало, верно?
Тишина после этих слов затянулась слишком надолго.
— Кстати, — вдруг произнесла Нэйприс, замявшись, когда Летар уже собрался уходить. — Ты не мог бы снять мою головную боль?
— Головную боль? — насторожился Летар. — Что с тобой? — убийцу вдруг охватила паника. — Если при повреждениях позвоночника костный мозг каким-то образом попал в кровь…
— Мы выпили.
— Мы? — натолкнулся на стену Летар.
— Я и Мэлоди, — объяснила Нэйприс. — Ночью. Нирэйн отказался пить, Витилесса была занята. Мы вдвоём выпили, поговорили о том, что Кьелз — та ещё тюрьма, поплакали, в общем, наши женские штучки.
Летар выветрил боль из головы девушки одним взмахом.
— Это что-то новенькое, — вполголоса пробормотал он, затворяя за собой дверь в комнату инженерки.
* * *
Летар обнаружил Нирэйна в объёмистых чертогах графских конюшен, полностью занятым отладкой зловещего золотистого раструба. Инженер что-то подкручивал и сдвигал, придавая штуке вид вычурного скипетра с гнездом под драгоценный камень. Один фальшивый символ власти напомнил о другом.
— Я тут подумал, — сходу начал Летар. — Куда вы дели трон?
Со стороны кареты раздался мрачный смех Нирэйна.
— Мы забыли об этой регалии. Стоит сейчас где-нибудь в лесу, обрастает слоем барсучьего помёта, — Нирэйн издал довольно странный смешок. — Ставлю горсть золотых, что старый дядя Ульфи сейчас переворачивается на дне морском, как свинина на вертеле. Произойди такое при его жизни, он бы приказал трон вылизать языками, а потом бы ещё и повесил кого-нибудь в назидание…