Таковы были неутешительные факты, с которыми Вито предстал перед «крестным отцом» — Джакомо Личем.
Лич только что принял морскую ванну в бассейне и теперь нежился в шезлонге под естественным калифорнийским ультрафиолетом. Он неторопливо потягивал лимонный сок со льдом и наслаждался тишиной и покоем. Подогретая зеленая вода, пахнувшая йодом и хвоей, ласково плескалась у его ног, и на жирном лице Джакомо играли солнечные блики.
Вито он встретил, словно старого друга после долгой разлуки. Но при виде отеческой улыбки патрона душа Вито тихо упала в носки. За пятнадцать лет он в тонкостях изучил характер «отца».
Если бы Джакомо набросился на него с бранью и угрозами, то, значит, проступок Вито незначителен и шеф не особо зол. А когда Джакомо становился мягок и обходителен, словно домашний кот, то только держись — «отец» рассержен донельзя. И уж горе тому, кого Джакомо встречал словами:
— Здравствуй, здравствуй, дружок. Что это ты? Совсем забыл старика? Ай-ай-ай… я так по тебе соскучился…
Эта фраза была равносильна смертному приговору. Слава Богу, в этот раз Лич хоть и встретил Вито чересчур ласково, но роковое приветствие не прозвучало.
Вито облобызал перстень на руке «отца» и приступил к правдивому изложению своих бед, но Джакомо они, казалось, нисколько не волновали. Вито так поразился полному безразличию шефа, что в конце концов сбился и сконфуженно умолк.
— Что же ты, дружок, — словно очнулся Лич, — продолжай…
— Простите… — пролепетал Вито. — Мне показалось, что вас это не интересует…
— Да? А ведь и вправду… Что это ты так разволновался? Поверь, все это такая ерунда, что не стоит тратить свои драгоценные нервы. Ну-ну… успокойся…
— А… а… что не ерунда? — у Вито от удивления отвисла челюсть.
— Что? А вот я сейчас покажу тебе одно занятное письмецо, — Лич щелкнул в воздухе толстыми пальцами.
Тотчас перед ним предстал сухощавый, сосредоточенный секретарь Гарри Чинни. Он небрежно кивнул Вито и в почтительном поклоне раскрыл перед шефом тонкую папку в сафьяновом переплете.
Лич двумя пальцами, брезгливо, за уголок, извлек из папки листок с отпечатанным на принтере текстом и протянул его Вито. Первое, что бросилось в глаза Профаччи, это странная монограмма: буква «R», увенчанная золотой короной. Подписи под письмом не было. Что означала монограмма, Вито не понял. Он быстро пробежал глазами текст, ахнул и, цепляясь за каждую буковку, прочитал письмо еще раз. Лицо его при этом меняло цвета, словно кожа хамелеона. Вначале оно побледнело, затем позеленело и, наконец, расплылось багровыми пятнами.