«Алиса, что ты натворила?»
«Ничего!» Она действительно ничего не сделала, только танцевала, а потом появились бабочки.
«Что же ты натворила!» – восклицает мама с таким отчаянием и страхом, какого Алиса еще не видела.
«Я просто пожелала, – оправдывается она. – Пожелала, чтобы были бабочки, и они появились. Желание сбылось».
«Алиса, – строго говорит мама, отворачиваясь от бабочек, словно ее тошнит от одного их вида. – Когда чего-то желаешь, будь очень осторожна. Вдруг кто-нибудь подсмотрит».
«Потому что желание – это секрет, – догадывается Алиса. – И если загадать вслух, оно не сбудется».
«Да, дорогая, – говорит мама и крепко ее обнимает. – Никогда не загадывай вслух, а днем – даже про себя. Только вечером перед сном. Вот тогда загадывай».
– Почему же она мне ничего не рассказала? – спросила Алиса. – Почему? Зачем было скрывать, что я особенная, не такая как все?
– Ей не хотелось, чтобы ты привлекала внимание, – пояснил Тесак. – Это ведь она тебе рассказала в детстве легенду о волшебниках. Скорее всего, она и сама была волшебницей, но научилась это скрывать.
Трудно было представить ее красивую добропорядочную мать волшебницей. Невозможно поверить, что, обладая таким даром, она подавляла его в себе и пыталась искоренить в собственном ребенке.
Земля содрогнулась вновь, и из коридора донесся леденящий душу рев. Наверное, так мог реветь какой-нибудь дракон, несущий погибель на своих крыльях.
– Как же с ним справиться? – вздохнула она. – Чеширский говорил, что сразить Бармаглота может только этот клинок. Даже если во мне столько магии, я все равно не умею ей пользоваться. Делать пассы? Произносить заклинания? Так я не умею. И заклинаний не знаю.
«Желания сбываются».
Алиса не разобрала, то ли эти слова прозвучали у нее в голове, то ли их нашептывал ветер. Тесак нахмурился, наверное, тоже расслышал.
– Чеширский? – позвала Алиса.
«Загадай желание».
– В детстве мама велела загадывать желания только вечером, – вспомнила Алиса. – В ту ночь, когда мы убежали из больницы, мне снился пожар. Тес, кажется, это я освободила Бармаглота.
– Так ведь и нас тоже, – заметил Тесак.
«По улице течет река крови, и нет числа безжизненным телам»
– Неужели вся эта пролитая кровь на моей совести? Во всем виновата я?
– Рано или поздно он бы вырвался. Я чувствовал, как он набирается сил. Алиса не казни себя за его злодеяния, или за выбор, что он сделал, когда был человеком.
– Я могу отвечать только за себя, – сказала Алиса.
– Да. Конечно. А еще можешь исполнить то, что суждено. Уничтожь Бармаглота. И помни, ты не одна.