Света даже не успела возразить, но настаивать не стала. Танюша в детской притихла, боится нос высунуть, чует, что-то важное творится. Очень хотелось выйти из укрытия – и к папе на подмогу. Испугалась, поняла – плохо это, не по-дружески. К дверям подойдёт, прислушается: тихо, да и что услышишь, если дядя Олег с папой на кухне заперлись.
Пётр Алексеевич нервничает, всё время воротник рубашки поправляет, который стал ему вдруг тесным и дышать не даёт. Расстегнул верхнюю пуговицу, потом следующую – не помогает, как обручем горло стянуло. Часы деревянные на стенке отстукивали время, вот-вот кукушка выскочит. Он их давно купил, Свете очень нравились.
– Чай будешь? Или что покрепче? У меня малёк «Столичной» припрятан.
– Давайте водку… – робко предложил Пётр.
– Слушай, давай на «ты»?! Что уж тут реверансы друг другу отвешивать… Делать-то что будем? Бунтует Таня, справиться не можем. Меня не принимает. Да и не обязана вроде, насильно мил не будешь. Свете хамит и, главное, страх потеряла. Я-то понимаю, откуда ноги растут – устал ребёнок между вами метаться.
– Так и я пытаюсь убедить Светлану, что не стоит отношения личные на Тане вымещать. Я ведь хочу, чтобы фамилию мою носила и со мной жила. Поймите! Ей же лучше будет…
Пётр посмотрел на Олега и нерешительно добавил:
– У вас скоро жизнь изменится… Ребёнок, заботы… Танечке ещё труднее будет… Не знаю, что делать.
Олег заходил по крошечной кухне. Пётр Алексеевич непроизвольно голову поворачивает то в одну сторону, то в другую, боится Олега из виду потерять, встал…
– Да сиди уже! А что Света?
– Светлана против. Против – и всё тут! На принцип идёт…
– Свет! Иди сюда… – Олег бесцеремонно прервал Петра Алексеевича.
Звать долго не пришлось, она стояла практически под дверью, как знала, что без неё не обойдётся.
– И Таню зови!
– Зачем Таню?
Светлана поглядывала на Петю: «Жизнь испоганил, ещё и смуту вносит! Где это видано – идти на поводу у глупой девчонки. Так неизвестно до чего докатиться можно. Лупила, как шёлковая ходила!»
– Таня! – громко позвала дочку, прислонилась боком к стенке и затихла, спорить с Олегом она не привыкла. Пусть делают, что в голову взбредёт, ей не до этого.
Таня села за стол рядом с отцом, прилежно сложила руки и, затаив дыхание, уставилась на Олега. Она точно определила, что именно от него всё зависит и он, несомненно, главный в их компании. Ну как директор школы.
Пётр от волнения положил руку на её плечо, потом отдёрнул, чтобы это не выглядело как давление на ребёнка и лишний раз не раздражало Светлану.
– Таня, – Олег выступил мировым судьёй, и всё выглядело по-взрослому серьёзно, – ты хочешь с папой жить или с нами остаться?