Лисандр укоризненно взглянул на нее. Аура покачала головой:
– Я этого не знала. До меня только сейчас вдруг дошло, кто тут мастер рисовать глаза.
София улыбнулась ей:
– И верно, и неверно. Я ее и в самом деле извлекла из этой фигуры, и для этого мне пришлось разрушить чары, наложенные Сузанной. Но я ее не освободила. Совсем наоборот. Идуна молила дать ей новое тело, как у человека, – и я ей его дала.
– Она… в тебе? – выдохнул Лисандр.
София холодно рассмеялась:
– Ты держишь меня за дуру, старик? Похожа я на человека, который по доброй воле делит с другими что-нибудь, кроме постели?
Аура заметила, как телохранители обменялись быстрым взглядом. «Если вы на нее нападете, мы все покойники», – подумала она и собиралась уже сказать это вслух, как вдруг у нее за спиной задребезжало стекло. Она совсем забыла о часовых перед дверью. Видимо, один из них наблюдал с улицы, что происходит в холле, и теперь стрелял через окно вверх по галерее.
Первая пуля задела правое плечо Софии, вторая попала точно в руку, державшую пистолет. Бессмертная сердито вскрикнула, оружие, выпав из ее пальцев, стукнулось о перила и упало вниз. В ту же минуту телохранители пришли в движение.
– Держите ее! – хрипел Лисандр им вслед, пока они бежали по ступеням.
Аура встала рядом с ним:
– Не стоит этого делать.
София отпрянула назад – и снизу ее стало не видно. Когда те двое добегут доверху, ее там давно уже не будет. Кроме Анатолия Долохова – а он-то, кстати, куда подевался? – никто, наверное, не знал это здание лучше, чем София. Эти ребята в жизни ее не найдут, пока она сама этого не захочет. Но они все же скрылись в одном из коридоров наверху.
Окно за спиной у Ауры вылетело целиком. Те двое, что охраняли вход во дворец, стояли теперь в холле.
Лисандр в ярости поднял палку и ударил по вытянутой руке носовой фигуры. Полетели щепки.
– О ком она говорила? – прохрипел он. – В чьем теле скрывается эта чертова тварь?
– От Софии твои молодчики этого не узнают, – сказала Аура. – Но я, если хочешь, покажу тебе, где найти геспериду.
Джиллиан, вжавшись в стенную нишу, наблюдал за девочкой, которая медленно брела по третьему этажу пассажа «Эмпирей». Левую ногу малышка подволакивала. На руке у нее качалась пришитая кукла. Длинные спутанные волосы свисали на лицо, закрывая глаза.
– Я… я… – тихо донеслось до него.
До сих пор Галатея всегда попадалась ему в темноте, сейчас он впервые увидел ее на свету. Грустно и одиноко плелась она, волоча хромую ногу, мимо пустых павильонов, по дорожке в пыли, которую, наверное, сама же и оставила.