Северин недоверчиво кивнул и пошел за Галатеей. На этот раз он ухватил ее сзади, обернулся и понес перед собой, как куклу.
– Туда! – Джиллиан указал на открытую дверь павильона.
Часовщик шагнул в тусклый свет за темной от пыли витриной, неся неподвижное шарнир-дитя. Джиллиан последовал за ним – и остановился в удивлении. Помещение было намного больше, чем он предполагал, – очевидно, здесь планировалось разместить основные торговые площади этажа. Зал был метров десять в ширину, а в длину вдоль галереи тянулся метров на двадцать. Перегородок не было, пространство разделяли лишь несколько колонн. Сквозь шесть огромных пыльных витринных стекол падал желтушный свет пассажа.
И повсюду в этом полумраке цвета охры лежали и сидели создания Северина, его забракованные неудачи с безжизненными лицами, одни – из воска или керамики, другие – обтянутые матовой кожей. Не знающие рождения. Аура о них говорила. И у всех этих кукол были глаза – в основном стеклянные, почти неотличимые от настоящих, в худшем случае нарисованные. Галатея была единственным исключением.
Северин поставил шарнир-дитя на пол, лицом к задней стенке. Там она и осталась стоять.
– Что вам известно о вечной молодости Софии? – спросил Джиллиан.
На очках Северина играли желтые блики. На мгновение Джиллиану стало дурно от того, что он не мог разглядеть за линзами глаза часовщика. Изнеможение грозило овладеть им, по телу пробегал озноб. Только не сейчас.
– Вечной молодости? – повторил Северин. – Вы, стало быть, знаете, какие о Софии ходят слухи.
– Мне нужна правда.
Джиллиан подошел ближе. Теперь они стояли на расстоянии вытянутой руки друг от друга. Безжизненные лица не знающих рождения таращились на них в полумраке. Краем глаза Джиллиан заметил какое-то движение, но, посмотрев в ту сторону, ничего не увидел, кроме путаницы рук и ног нескольких лежавших друг на друге кукол.
Ехидный блеск, вдруг вспыхнувший в глазах Северина, мог быть и просто бликом света в линзах.
– Уж не из-за этого ли у нас стреляют? Кто-то еще интересуется бессмертием Софии?
Галатея повернулась, треща суставами, и снова двинулась куда-то. На этот раз Северин не стал ее удерживать, полностью сосредоточившись на Джиллианне и его ноже. Рядом с ним на полу лежали двое не знающих рождения, руки и ноги которых отвалились от плеч и бедер: вероятно, прогнили ремни внутри суставов.
– Я… – начал Джиллиан и заметил, что в ту же минуту Галатея сказала то же самое, двигаясь мимо него к выходу. Он с трудом держался на ногах. Глупо было терять здесь время.
– У вас пистолет, – заметил Северин. – Заткнут на спине за пояс брюк. Я заметил, как он выпирает.