Райан вежливо кивнул:
– Фонтейн. Похоже, вы неплохо устроились здесь. Мне нравится эта вывеска. Весь этот неон делает Восторг ярче.
Фонтейн кивнул, посмотрев вверх:
– Да. Светит, прямо как 42-я на Манхэттене>27. Я помог вам, мистер Райан? А то как раз собирался проверить мою рыболовную субмарину...
– Ах да. Рыболовные субмарины. Мне хотелось бы посмотреть их документы.
– Вот так? Вас это беспокоит? – тон Фонтейна был холодным, за уважением таилась издевка.
– В Восторге достаточно протечек, – иронично отметил Райан. – Мы не хотим, чтобы что-то лишнее проникало сюда или же ускользало во внешний мир. Никто не приезжает и не покидает это место без специального разрешения.
– Если в Восторге так любят соблюдать правила, то их тут должно быть немерено, – пробормотал Реджи.
– У нас ровно столько правил, сколько необходимо, – сказал Райан. – Никакого грабежа. Но и никто не уезжает из Восторга и не ввозит товары, которые мы не хотим здесь видеть. Никаких продуктов и религии, никакой «Библии» или других «священных» книг. Предметы роскоши мы будем производить здесь сами так скоро, как только сможем. Никаких писем и переписки с внешним миром. Секретность – наша защита.
– Я не смог бы не узнать о ваших законах о контрабанде, – усмехнулся Фонтейн, – вы прислали мне их в кабинет. Письмо с такими большими, черными буквами. Или ваш человек прислал.
Салливан хмыкнул сам себе.
– Я думаю, вы меня понимаете, – сказал Райан, тщательно сохраняя в голосе деловой тон. – Рыбный промысел может оказаться слабым звеном… – он замялся, аккуратно подбирал слова. Фонтейн был сильным предпринимателем, и Райану это нравилось. Он даже собирался перекупать у «Райан Энтерпрайзес» площади для новых магазинов. Все в духе Восторга. Но Райан должен был показать Фонтейну, где проходят границы. – Рыбак не должен привозить в Восторг ничего, кроме рыбы.
На лице Фонтейна мелькнула улыбка:
– У нас нет проблем с тем, чтобы отличать рыбу от не-рыбы. Запах. Специальные весы.
Реджи тихо рассмеялся.
Райан прокашлялся и продолжил:
– Мы здесь все личности, Фонтейн. Но еще и звенья в Великой Цепи производства... Великая Цепь объединяет нас, когда мы трудимся во имя собственных интересов. Но если кто-то разрывает эту цепь ввозом контрабанды, то он слабое звено. Даже идеи могут быть контрабандой…
Фонтейн улыбнулся:
– Самым опасным ее видом, мистер Райан.
– Я желаю вам удачи и процветания бизнесу, – ответил тот.
– А я бы, знаете ли, чувствовал себя куда более причастным к этому городу, если бы вы пригласили меня в Совет Восторга, – мягко произнес Фонтейн и прикурил от золотой зажигалки. – Хотите сигару?