Все его мысли занимала вчерашняя статья. О, он прекрасно понимал, кто такая Мариса Данрай — теперь, когда прочитал присуждаемые ей статьи. Нелюбимая дочь короля, постоянно унижаемая прислугами из-за кровосмешения, ярая противница своей страны и, как бы то не было странно, понимаемая лишь своей нянькой. Принцесса имела отрицательную репутацию среди народа, но она ни в чём не была виновна. Разве она женила своего отца на индианке? Разве она создала смуту в первое время правления Ференца Яроша? Нет. Так почему её отцу всё сходит с рук, а она страдает?
На этих мыслях Мракс себя прервал. Какое ему дело до жизни этой предательницы?
"Возможно, именно она поможет тебе…", — шепнул голос в голове. Как оказалось, голосом была… никогда не догадаетесь! Полька!
Граф фыркнул. Пусть он сам сбежавший из-под гильотины уголовно наказуемый, но с убийцей связываться ни за какие коврижки не станет!
Отвлёк, как и всегда, Алиен:
— Всё собираюсь спросить: почему ты света не боишься?
— Наследственность. Бабуля моя была ведьмой Ковена, вот и достались качества.
— Бабуля, говоришь? — Оборотень насмешливо улыбнулся. — Ну-ну.
А вампир опять ушёл в свои мысли. Перед глазами встал тот самый день, когда Томас впервые увидел принцессу Анну-Марису Ярош Данрай.
Она стояла на пьедестале, вся в синем, и только яркие фиолетовые глаза и собранные в хвост на затылке тёмно-русые волосы выделялись на общем фоне. Яростно тряся в воздухе папкой бумаг, девушка выговаривала своим собеседникам особое решение — первый советник Фридриха против затеи объединения Германии и точка. Делегация от её папочки стояла чуть поодаль от немецких вампиров, плотоядно наблюдающих за хорошенькой, должна это признать, дочкой короля. Они уже знали, что делать, а Том понимал, какую глупость совершил. До него долетали сухие, отрывистые фразы на немецком языке, который он так и не доучил до конца, увлёкшись английским.
Не удержавшись, граф Северной долины улыбнулся краем рта, глядя на раскрасневшееся лицо Анны. Принцесса заметила, что за ней наблюдают, цепко проследила и наткнулась на моего покорного слугу. Тот ожидал чего угодно — ругани, упрёков, битья, — но приветливой, хотя нет, скорее счастливой улыбки он не был готов увидеть. Мариса, такая маленькая, хрупкая, с сияющими глазами стояла и улыбалась. Да кому! Томасу Мраксу! Её неофициальному похитителю! Глупо говорить, что он не смутился и не растерялся.
И вот она, потихоньку успокаиваясь, твёрдо объявила о закрытии первого собрания. Тогда вампир не обратил внимания на бумажку, вдруг упавшую перед ним. Ах, если бы он умел возвращаться назад во времени, то обязательно посмотрел бы, что написано в ней. Однако, что сделано — то сделано.