Я промолчала, ожидая, когда разрешат говорить.
— Какой же ты маг, если от руки старика к земле пригибаешься? — насмешливо продолжил мастер Тецуо, щуря и без того узкие глаза. — Такой хиленькой рукой даже меч держать сложно, верно?
Он подмигнул мне, и я потерялась в догадках. О чём знает этот японец? Много ли повидал на свете? Сможет ли он вытерпеть меня?
Японец вдруг звонко расхохотался, да так, что невесть откуда взявшиеся здесь сойки разлетелись в разные стороны. Вот только улыбка эта и смех не коснулись ни глаз Рю-Тецуо, ни его сердца. Смех был холодным и колким, как метель русская, а улыбка… Улыбка просто показалась мне приклеенной насильно.
— Ты настолько глупа, — вынес вердикт он, вероятно, прочитав мои мысли. — Конечно, я могу видеть то, что здесь, — он коснулся указательным пальцем моего виска, — и здесь, — коснулся тем же перстом груди напротив сердца. — Но тут ещё пусто, а вот там начинает зарождаться что-то.
Мы присели на скамью в беседке. На ней было много цветных подушек, узорами напоминающих что-то тибетское. А вот на столе стоял… китайский чайный сервиз и китайские сладости. Меня подкупают! Так нечестно! Обожаю китайские сладости!
Я подарила японцу разгневанный взгляд.
— Мастер Тецуо… — рискнула сказать я и, не встретив отпора, продолжила говорить: — Мастер Тецуо, а разве у меня есть что-то в черепной коробке? Такое ощущение, что на данный момент я пуста, как коробка из-под старой, давно сожжённой обуви.
— Но ведь и в коробке из-под обуви можно хранить что-то ценное. — Он усмехнулся. — Например, предметы воспоминаний: фотографии, подарки, памятные вещи.
Цветок сакуры сорвался с ближайшей ветки и упал на стол прямо передо мной. Не отрывая взгляда от розового чуда, я прежде, чем подумать, спросила:
— А цветы? — Я вскинула голову. — Они же сохнут и превращаются в пыль, а значит и воспоминания вместе с ними. Неужели и цветы можно хранить в коробке из-под старой обуви?
Какую чушь я несу…
— Конечно, — подтвердил мои догадки Рю-Тецуо. — А, чтобы они не исчезли, ты просто пожелай этого, и всё. Держи. — И, магией подхватив тот самый цветок, он на мгновение пронёс над ним свою ладонь, а потом дунул на него. Цветок отлетел в мою сторону. Машинально я взяла его, повертела. Как настоящий, но что-то в нём изменилось: неуловимо так, почти незаметно. Как будто…
Догадавшись, что в нём изменилось, я брезгливо сжала лепестки и растёрла их между пальцами:
— Вы сделали из него восковое создание! — В моём голосе послышалась злость. — Вы вынули из него жизнь, заставили стать своей марионеткой! Это… это… — Я так и не смогла подобрать правильных слов.