— Бесполезно, — сказала женщина, — мы ничем не можем помочь. Это ваш друг?
— Давыд, скорее! Мы должны разобраться до конца, — прорвалась отчетливая фраза. — Скорее!
— Это ваш друг? — повторила женщина.
— Да, Самый близкий.
— Нужно сообщить его родным.
— Мы знакомы с ним всего один день.
— О каком бессмертии он говорил?
— О своем.
«Денис был бессмертным целый день. Он один? Наверное, миллионы людей сегодня утром проснулись с бессмертием. Но оно оказалось ложью… Правда в другом, не в отсутствии смерти. Правда в том, что мы первые приняли на себя удар взбунтовавшейся природы. В нем, во мне, во многих других дремало что-то незаметное и безобидное в ушедшем мире. А сегодня оно пробудилось. Я вырос, Денис узнал о своем бессмертии. А у других? Что у других? Нам еще предстоит узнать это… Слишком уж мы были уверены в собственной неизменности, в неизменности окружающей природы. Гадили старательно, со всей изобретательностью человеческого ума. Потом жалели ее, охраняли. Но в любом случае считали, что сначала мы — потом она. Она же рассудила по-своему… Если мы не желаем меняться, то она изменит нас! И сколько людей носит сейчас в себе зерна изменений, а когда они прорастут — что, наконец, мы получим? — Он посмотрел на серый оголенный лес, тянувшийся до самого горизонта. — Одно ясно — мир изменился, и жить в нем нужно по-другому. Пока мы не стали в нем лишними…»