- А точно пьянка? Может...
Жена тут же поняла намёк и дяде пришлось на несколько секунд отстранить от уха трубку, в которой тем временем довольно громко были слышны слова:
- Да нет, что вы, он не такой, да он у меня...
Скорее всего жена перечисляла, какой же я козёл, но наркоманом я на стал и не стану, потому как козёл я хороший, и вообще я её козёл и она меня «любит». В последнем я не сомневался, однако глядя в зеркало на это ожиревшее тело, временами, меня удивлял её выбор. Ну, может когда-то раньше в этой «параллельности» я был другим, может у нас и были чувства. То же, что происходит между нами сейчас, я бы и не стал называть чувствами. Скорее расплатой за прошлые ошибки.
- Понятно всё. Ну вы держитесь с мамой. - подытожил дядя, скинул вызов и недоверчиво посмотрел на меня, убирая телефон в карман.
- Дядь Миш! Ну я правда ничего не употреблял. Водяра это. Точно тебе говорю, водяра! - словно вырвался из меня «монолог параллельного Костика».
- Теперь узнаю. - сказал мягко дядя, однако взгляд его по-прежнему искрил недоверием. - Ладно, пойдём сядем что ли.
Мы направились к шахматным столикам, стоящим во дворе неподалёку от детской площадки. Мой разум стал выхватывать из «параллельной памяти» обрывки образов. Я вспоминал, что уже видел это место, что здесь часто собирались пенсионеры, поиграть в шахматы, шашки и нарды. Иногда резались и в карты. Сейчас же, видимо, все эти пенсионеры на митинге, ностальгируют по советскому прошлому — с проспекта доносились обрывки старых песен, голос напоминал уже покойного в моей старой вероятности Кобзона.
Сев за один из столиков, мы с дядей разговорились. Он посочувствовал мне, и посоветовал обязательно обратиться к «мозгоправу». Я просил дядю Мишу рассказать всё, что он про меня знает, от начала и до конца, внимательно слушал его и вспоминал. Вспоминал не всё, но некоторые вещи из этой параллельности приходили в виде образов и эмоций.
Так я узнал всю историю нашего с матерью пребывания здесь. Действительно, после смерти моего отца мать нуждалась в поддержке родных, и переехала ближе к сестре — в Харьков. В текущей вероятности я не поступил в экономический колледж, а пошёл в 11 класс, потому был ещё школьником когда это случилось. Мать перевезла меня с собой, а квартиру сдавала, на что мы жили спокойно и безбедно, потому как цены на большинство товаров на Украине были ниже.
Я вспомнил для сравнения свою вероятность, в которой я поступил в колледж, и когда возник вопрос о переезде, сказал матери, что я уже взрослый, и могу принимать решения самостоятельно. Тогда мне было ещё 17, но чуть более чем через полгода я должен был стать совершеннолетним, потому отдел опеки и попечительства разрешил матери отправить меня в свободное плавание, благо отношения с ней у нас были не самыми тёплыми, и лучшее, что я мог сделать — перестать сидеть у неё на шее. Я получал скромное пособие по потере кормильца, жил в маминой комнате, а две другие мы сдавали хорошим знакомым. Мама спокойно жила в Харькове, а хорошие знакомые присматривали за мной, чтобы чего не учудил. Денег хватало и мне, и маме, однако только на самое необходимое. Потому я начал подрабатывать в свободное от учёбы время, познал кайф от самостоятельного зарабатывания денег, можно сказать, почувствовал вкус денег. Скорее всего, именно этот период жизни научил меня любить деньги и сделал из меня будущего предпринимателя.