Аэроманка настоящая. Как и я.
Умывшись и почистив зубы, я забрала со стола свечу и расческу и сунула их в саквояж. А странноватый листочек бумаги с такими же странноватыми инициалами выбросила в камин, который тут же и зажгла заклинанием. Письмо гореть не хотело, оно плавилось, обтекая противной смесью бревна. Касаясь букв, огонь становился зеленым, словно он сжигал что плохое и неправильное.
В мою дверь постучались, и вошла Петра.
— Дитятко, как спалось? Женихи снились? — ехидно улыбаясь, вопросила она.
Я показала ей все свои тридцать два зуба.
— Какие женихи, Петра-голубушка? Тут бы Академию закончить да вернуться живой, а Вы о женихах!
Я укоризненно покачала головой и взглянула на хозяйку из-под косой челки. Та расплывалась в широкой улыбке.
— Будешь возвращаться, заходи. — Петра обняла меня так, что у некоторой семнадцатилетней девчонки затрещали ребра. — Буду рада видеть живой и невредимой, но с женихом.
Я обреченно вздохнула и торжественно поклялась не приезжать к ней без спутника.
На пороге в момент нашего веселого расставания я вновь вспомнила о подозрительном письме. Увидев некоторое изменение в моем настроении, Петра аккуратно поинтересовалась у меня. Оглянувшись по сторонам, я рассказала о вчерашнем происшествии. Выслушав, Петра хитро улыбнулась и подтолкнула меня к Осу. Что странно, но Жинн тоже поехал верхом на лошади — старенькой и немощной, как мне показалось. Но, не зря же говорят, что когда кажется — креститься надо.
Расставшись с сеньором Оринаром, который отказался сопровождать нас дальше, я первой припустила коня по дороге. То, что мы с шаманом оставались один на один, меня пугало-о-о…
"Старая и немощная" лошадка быстро догнала Оса, что очень сильно удивило и меня, и моего коня. Ухмыльнувшись, шаман начал разговор.
— Я слышал Ваш разговор с Петрой. Я могу помочь в поиске того незнакомца. — Фу, какой же противный у него голос.
— Подслушивать нехорошо, шаман Жинн, — съязвила я и приподняла подбородок. — А помогать мне не надо, я получила четкие указания. Не думаю, что пойду против них.
— Но Вам же интересно, сеньорита Рей. Я бы на Вашем месте не отказывался.
— Хм, я бы на Вашем месте не предлагала.
Ох, показала зубки. Дождусь я "хорошего" отношения со стороны негра, ой, дожду-усь.
Но, вопреки моему воображению, шаман не стал обижаться.
— Расскажите мне что-нибудь из Вашей жизни, — попросил он.
— Ладно. Только я Вам не доверяю.
— Уж поверьте, смеяться не буду.
Я чуть скривила уголок губы.
— Я не знаю, кто мои родители, — начала я по привычке врать. — Опекуны говорили мне, что мама привезла меня к ним уже полугодовалой и бросила. Якобы она заплатила за это двумя серебряными кольцами. Я спрашивала у них, откуда такие недешевые вещи взяла мать, но они отвечали всегда одинаково: "Украла небось, воровка мелкая. На самой-то ничего не было, с чего бы там взяться таким печаткам!". Кстати, кольца они мне так и не отдали.