Глеб, слушая дядю Данилу и бородатого рыболова, внимательно разглядывал берега этой узкой, норовисто извивающейся реки.
До него доносились обрывки разговоров то с кормы, то с носа.
Даже на час-другой соединяясь, пассажиры «Чапаева» жили какой-то общей жизнью: угощали друг друга из полулитровых банок водой, ситро, подсолнухами, сведениями о делах совхоза и поведении рыбы.
Глеба отвлек малыш: он подбежал к нему, доверчиво уткнулся в колени и приоткрыл крышку своей плетеной корзинки — в ней совершал путешествие воробей.
Пока Глеб мастерил для своего нового приятеля лодку из газеты и проволоки, Данила Тимофеевич вступил в спор с трактористом:
— Почему же это тебе ребята после десятого класса не годятся на тракторы? Что же ты машину от них отворачиваешь? Ты мне только дай простых смёртных, которые хотят учиться, я не только их на трактор посажу — на атом! И он повезет.
— Атом, известно, кого хочешь повезет, а трактор они поломают, — суетился тракторист, вытаскивая из-за пазухи какую-то «документацию».
В это время на палубу вышел парень с комсомольским значком на майке и в морской фуражке с крабом. Данила Тимофеевич его окликнул:
— Знакомься, это механик «Чапаева», — сказал он Глебу. — Моему племяннику нравится «Чапаев», — и Южин снова повернулся к недовольному трактористу.
— Еще бы! — сказал механик, откуда-то из-под скамейки вытащив пакетик с шелухой. — От ведь не жалеют помещение, бросают. — Он брезгливо, двумя пальцами, подобрал пакетик. — «Чапаев» — пассажирский пароход хоть куда, выстроен на Херсонском судостроительном заводе.
Механик покачал головой, и краб качнулся слева направо.
— Я и на приемку ездил, а наказ давали с обоих берегов и двух концов Иргиза: пусть начальство дозволит дать новому теплоходу имя «Чапаев». Ну, если шестьсот с лишком километров Большого Иргиза просят — кто ж возразит? Справедливо!
Механик выбросил пакетик за борт, обтер руки ветошью и стоял перед Глебом, гордясь своей вытатуированной рукой и крабом, а главное — тем, что он механик «Чапаева».
— Наш «Чапаев» с Коминтерн-завода, значит, уроженец Коминтерна — особенное дело совпадения.
Мальчишка с воробьем юркнул между широко расставленными ногами механика, прихватив бумажную лодочку, а седоголовый старик сзади подгуживал кому-то:
— Больно хороша на веники гелига, она тоже семейная акациям. И в холод держится, а зимой на базаре веник берут — оторви руками! Каждому погреться охота.
Механик осмотрел Глеба, его клетчатую рубаху навыпуск, парусиновый серый костюм и добавил снисходительно:
— Гнали мы теплоход с Херсона две недели, шли морем и Волгой, всего четыре человека было нас на «Чапаеве»; как говорится, с глазу на глаз.