Наконец, экипаж остановился возле дома и чиновник для особых поручений, сделав каменное лицо, прошел мимо вытянувшегося перед ним швейцара и поднялся по лестнице к себе. Сестра, услышав шум, вышла из своей комнаты и встретила его на пороге гостиной.
– Ты сегодня рано, – немного удивленно спросила она, но, заметив выражение лица брата, всполошилась и озабочено воскликнула: – Что с тобой, Вадим?
– Вы ещё спрашиваете?! – взвился тот и, может быть, впервые в жизни посмотрел на Антонину Дмитриевну с такой неприязнью.
– Да скажи же ты, наконец, в чем дело?
– Дело в вашем протеже, которого вы, непонятно почему, полагаете моим сыном!
Выпалив это, и дав, таким образом, выход своему раздражению, Вадим Дмитриевич неожиданно успокоился и смог присесть за стол, бросив на него цилиндр и перчатки. Сестра, которую совершенно не смутили ни его горячность, ни сказанные им слова, присела рядом. Помолчав несколько времени, и убедившись, что брат успокоился, она положила руку ему на ладонь и мягко спросила:
– Так что же всё-таки произошло?
– Ничего особенного, – буркнул тот, уже жалея, что дал волю чувствам.
– Настолько, что ты бросил прием, прибежал домой и наговорил мне Бог знает каких глупостей?
– Прости, Тоня, но меня вывели из себя.
– Кто?
– Ну, ты вероятно слышала о графине Богарнэ?
– Морганатической супруге герцога Лейхтенбергского? Да слышала, причем весьма мало хорошего!
– В действительности она ещё хуже, – желчно усмехнулся Вадим.
– Так зачем ты бываешь в таких местах?
– Ну, милая моя, она теперь всё-таки член императорской фамилии, а я по долгу службы вынужден бывать на приемах. Не думаешь же ты, что мы повстречались в бор… в неподобающем месте.
– Хм, я действительно не думала, до сего вечера, что ты можешь бывать в таких «неподобающих местах», особенно начинающихся на…
– Не цепляйся к словам, сестрица! Я просто оговорился.
– Пусть так. И что же случилось, когда ты встретился с графиней?
– Она хлопнула меня по носу веером и громко сказала, что я, оказывается, в юности был шалунишкой!
– И это всё?
– Если бы! Там был ещё великий князь Алексей. Я рассказывал тебе, что он ведет себя со своей новой кузиной совсем не по-родственному? Как, впрочем, и она с ним. Так вот. Увидев меня, Его Императорское Высочество громко фыркнул и громко повторил, к вящей радости собравшихся вокруг него бездельников, – «нам даже в графы и то не завлекательно»!
– Что это значит?
– Я сначала тоже не понял, но потом нашлись «добрые люди» и растолковали мне, в чём тут соль.
– И в чём же? Боже мой, Вадим, рассказывай уже, а то у меня такое чувство, что я тащу из тебя слова клещами!