– Это что же за птицу к нам принесло? – поинтересовался он, нагло уставившись на новичка.
Дмитрий в ответ лишь приподнял козырек фуражки и с любопытством посмотрел на спрашивающего.
– Я спрашиваю, любезный, откуда будете? – приторно вежливо повторил вопрос уголовник.
– Из тех ворот, что и весь народ, – коротко отвечал ему новичок, заслужив нечто вроде одобрительного взгляда от главаря «блатных».
– А за что сюда попал?
– Случайно.
– Это как – шел-шел, и ненароком в околоток?
– Ага. Случайно дал одному в морду, а он возьми и окочурься.
– О, как! А за что ударил?
– Вопросы задавал. Глупые.
Щербатый на секунду застыл. По отработанному сценарию ему давно следовало выпучить глаза и заорать благим матом, стараясь запугать новичка, но что-то останавливало его. Может быть, то, что незнакомец не выказывал робости и держался ровно, не давая вывести себя из равновесия. А может, взглянув ему в глаза, уголовник увидел там что-то такое, что заставило его повременить со спектаклем. Наконец, так ни на что и не решившись щербатый ретировался, оставив на какое-то время Дмитрия в покое.
Однако свято место пусто не бывает и скоро ему на смену скоро появился другой. Заросший до самых глаз бородой босяк в грязной косоворотке по-хозяйски оглядел продолжавшего сидеть новичка и крикнул главарю:
– Кот, раздавай!
– В долг не играю, – немедля отозвался тот.
– А я евоный пинжак ставлю. Хороший пинжак!
– Ну, давай, – отозвался шулер и привычно перетасовал колоду.
Как и следовало ожидать, кон скоро кончился и босяк, тяжело вздохнув, направился к Дмитрию.
– Прости меня, Христа ради, добрый человек, – с грустью в голосе поведал ему неудачливый картежник. – Проиграл я твой пинжак. Такая вот незадача.
– Картежный долг – дело святое, – согласился Будищев. – Раз проиграл – отдай!
– Вот я и говорю, – подхватил босяк, обрадованный такой сговорчивостью, – сымай пинжак!
– А я-то тут при чём? – искренне удивился Дмитрий. – Ты мне что – сват, брат, жена?
– Да ты что, мне шутки шутить вздумал? – взревел оскорбленный в лучших чувствах мазурик и попытался схватить несговорчивого новичка за грудки.
Что произошло дальше, сидельцы не разглядели. Но бородатый босяк, резко передумав драться, задыхаясь, грохнулся на пол, и, согнувшись в три погибели, затих.
– А нечем долги отдавать – так не играй, – как ни в чем не бывало продолжал Будищев, и вернулся на своё место.
На какое-то время в камере повисло гробовое молчание. Все обитатели были настолько впечатлены произошедшим, что не знали, как на это реагировать. Первыми, разумеется, опомнились «блатные». Повинуясь кивку главаря, в сторону новичка двинулся уже третий уголовник.