Первым стоял красномордый пузан в пиджаке и спортивных штанах. Рожа его аж лоснилась. Про такого точно не скажешь, что он умирает от истощения. Рядом с ним переминалась на длинных худых ножках потасканная дамочка, которая то и дело визгливо лаяла на конвойных. Чуть поодаль притулился шнырь неопределенного возраста с помятой пропитой физиономией, в неопрятном свитере. На заднем плане, подпирая собой стенку, расположился типичный гопник дегенеративного вида в несвежей футболке, трениках и белой кепочке, какие носили хулиганы еще во времена «Черной кошки». Где он ее только откопал? Последним был чернявый мужичок с орлиным носом и черной щетиной, начинавшей уже превращаться в бороду. Господи, ну и компашка. Как можно жить в одном городе с такими уродами и не замечать их?
Подсудимые подавленно молчали, сбившись в кучку под тяжелыми взглядами толпы. Здесь у них друзей явно не найдется. Ни у кого из зрителей в глазах не промелькнуло ни тени сочувствия. Хорохорился только пузан, который вполголоса цедил сквозь зубы что-то злобное. Сергей Борисович разглядел за этой бравадой только страх. До его ушей долетела фраза: «По какому праву?»
— А ну пасть заткни, толстый, — прервал майор поток его истеричных угроз. — По какому праву, говоришь? А по простым человеческим понятиям. Знаешь, что за такое полагается? Рассказать?!
Мужик сник и будто сдулся.
— Ну а с вами что делать? — обратился Демьянов к ним всем. — Объясните мне, дураку, как вы докатились до такой жизни? Вы что, голодали? Вам доставалось меньше, чем остальными? Нет, все было по-честному. Просто вы привыкли жить как раньше и еще не поняли, что правила изменились. А здесь вам не тут. Никто не будет больше с вами нянчиться. Вы вспомните, вас же никто не гнал работать наверх, на холод. Ваше дело было сидеть тихо, ходить по струнке, выполнять посильную работу внизу и жрать что дадут. Мы в это время пытались вас спасти. Нет, вам этого было мало. Хотелось всего и сразу. Вы хоть поняли, что не у меня воровали, а у них? — Он обвел рукой толпу, запрудившую коридор, и перевел дух.
Речь его была неказиста, но она действовала как раз так, как было нужно.
Он продолжал:
— Вы так же виноваты, как и те трое, которым мы вышибли мозги. По-хорошему вам тоже надо прогуляться до стенки. Но я сегодня добрый. Я вас отпускаю.
Майор еще окинул взглядом осужденных. Они не поняли.
— Отпускаю, — повторил Демьянов. — Вы будете жить. Но не тут и не с нами.
«И недолго».
— Теплая одежда есть? Если нет, поделимся. Мы не жадные, — продолжал Сергей Борисович в абсолютной тишине ласковым, почти отеческим тоном.