Специалист по IQ-тесту – будь это хоть сам Альфред Бине (автор идеи этого теста), хоть Ганс Айзенк (автор самого теста) – разведёт руками, он не знает.
Между нашей успешностью и коэффициентом интеллекта нет никакой корреляции: вы можете суперуспешно решать ребусы, придуманные Гансом, а жизненный успех придёт к кому-то другому.
И мы точно знаем, что придёт он к взрослому, который, будучи ребёнком, оказавшись перед альтернативой – съесть одну зефирку сейчас, или две, но через двадцать минут, – выбрал второй вариант.
Казалось бы, ничего особенного – простейший тест: съесть одну вкусняшку сейчас, или подождать двадцать минут, и получить вторую. Последний вариант очевидно предпочтителен: прибыль в 100 % за 20 минут – это ли не сделка века?
Но с точки зрения эволюции это не так очевидно: наш рептильный мозг не заглядывает в будущее, он работает на удовлетворение своих потребностей здесь и сейчас. Что там будет через десять, двадцать минут или пять лет – кто знает? Синица в руках – это ему понятно, а что там, в небе – это вопрос…
И чтобы ответить на него, надо уметь заглядывать в будущее, создавать в себе реалистичный образ этого будущего, видеть не существующее ещё будущее как нечто реальное, настоящее, действительное.
Вот почему блистательно придуманный Уолтером Мишелом «зефировый тест» демонстрирует нам, в чём заключается подлинная мощность, а не просто производительность интеллекта человека.
Производительность интеллекта – это способность человека решать абстрактные ребусы. Мощность интеллекта – это умение человека (и прежде всего его префронтальной коры) держать под контролем его же собственные базовые потребности.
Да, «зефировый тест», по существу, изучает способность «холодного мозга» (как его называет сам Уолтер Мишел) контролировать только одно действие – искушение сладким. Ничего другого он, казалось бы, не проверяет – ни способность контролировать амбиции, ни способность контролировать потребность в восхищении, ничего.
Но, во-первых, как мы знаем из результатов последующих исследований того же Мишела и большой группы его коллег по Стэндфордскому университету, этого – одного только пищевого контроля – уже оказывается вполне достаточно, чтобы дать хороший прогноз: справится этот ребенок со своей судьбой, когда вырастет, или судьба справится с ним.
Во-вторых, сумей мы изучить и другие потребности человека, а также возможности их контроля со стороны «холодного мозга» (префронтальной коры, мощного интеллекта), то наш прогноз, скорее всего, просто стал бы точнее. Всё потому, что суть здесь одна: если есть «шило», то оно пойдёт в дело, а насколько продуманно пойдёт, настолько хорошим будет и результат.