Антонио нахмурился. Димитрий был прав. Антонио всегда четко мыслил, быстро принимая решения. Сейчас же его разум был как в тумане. Да, он видел явные пробелы в своем плане.
Он снова нашел глазами Эмму. Она задержалась у стеклянных дверей балкона, чтобы переговорить с одним из служащих отеля. Она сделала практически невозможное. Эмма безупречно справлялась со многими задачами одновременно, организовала беспрецедентный гала-вечер и при этом ни на минуту не забыла про свои обязанности личного ассистента. Одно слово – профессионал. Короче говоря, просто идеал.
– Мам, сейчас около часа ночи в Лондоне, – озадаченно проговорила в телефонную трубку Эмма. – Что случилось?
– Я решила порисовать и не заметила, как пролетело время. Когда взглянула на часы, была уже полночь.
Эмма посмотрела в окно на бесконечные небоскребы Нью-Йорка и представила себе свою мать в ее уютной квартире в Хэмпстеде. Когда ее родители разводились, то отец ушел из их дома и перебрался в квартиру недалеко от школы, где он работал. Его новое жилье находилось буквально за углом дома, где жили Эмма с матерью. Развод означал конец бесконечных ночных ссор. Родители выясняли отношения и не жалели жестоких слов, они были уверены, что дочь их не слышит. Эмма никогда не думала, что ей доведется быть свидетелем ужасных родительских ссор, они не могли решить, как лучше обращаться с их внезапно заболевшей дочерью.
Сперва Эмма испытала облегчение, когда отец ушел от них. Потом ее охватило чувство вины, ведь она знала, что ее отец до сих пор любит ее мать. Эмма во всем винила себя. Если бы не ее болезнь, то их семья не распалась бы. Мама придумала бы что-нибудь, чтобы они были вместе.
– Где Марк?
Эмме нравился новый мужчина ее матери. Он делал ее счастливой и был достаточно умен, чтобы давать ей немного свободы, чтобы она могла заняться творчеством, когда ей не хотелось общаться. Эмма знала лучше, чем кто-либо другой, если ее мать слишком увлекалась рисованием, то это могло длиться дни напролет. Эмма любила картины своей матери. Одну из своих любимых картин она привезла в квартиру в Бруклине.
– Он спит, – ответила Луиза. – Я просто хотела узнать, как прошел гала-вечер.
– Вечер еще не закончился, но все идет хорошо. Антонио даже предложил удвоить пожертвования.
– Дорогая, это просто замечательно!
Луиза была за нее рада, но даже сквозь слова одобрения Эмма почувствовала отстраненность матери. Скорее всего, она сейчас оглядывает картину критическим взглядом, прикидывая, какой мазок еще можно добавить.
– Мне нужно идти, люблю тебя! – попрощалась Эмма и положила телефон в маленькую сумочку.