— Сообщи на базу, что мы начали.
— Понял.
Боец споро включил рацию. Натянул на голову черное эластичное кольцо с наушником и прижавшимся к щеке ларингофоном.
— Шестнадцать, — произнес он. Выждав паузу, повторил: — Шестнадцать…
— Опять спят… — с досадой проворчал Гайворонский. — А ты притормаживай, нам вон на ту дорогу надо свернуть…
Водитель послушно выполнил команду. А сам смотрелся потухше, обреченно…
— Не бзди, парень, — сказал ему Вячеслав Борисович. — Будешь себя хорошо вести, тебя никто не тронет…
— А ты бы сам на моем месте этому поверил бы? — вдруг пробурчал тот.
— Ого! — хмыкнул командир отряда. — Да ты оказывается умеешь шевелить не только руками, но и мозгами… Тебе, парень, ничего не остается, как только поверить мне. А я тебе слово даю, что если будешь паинькой, то никто тебя не тронет и через час будешь свободен, как птица в полете… Ты нам попросту не нужен. Давай-ка теперь поворачивай вон туда…
— Шестнадцать, — еще раз повторил радист.
— Вернемся, ох я им и всыплю! — доверительно сказал Гайворонский водителю. — Правильно?
Тот неопределенно передернул плечами.
— Есть шестнадцать, — наконец отозвался эфир. — Двадцать два.
Свои, оценил радист, пароль назван верно. Шестнадцать плюс двадцать два будет тридцать восемь — на время этой операции назначено именно это число. Назови он, скажем, число восемь, ему должны были бы ответить тридцать…
— Четверка! — сообщил радист.
— Понято, четверка. Удачи!
Не отвечая, боец выключил рацию. И без того он в эфире находился непозволительно долго. Понятно, у чеченов нет какой-то суперсовременной пеленгующей техники, однако чем реже нарушаешь установленные правила, тем меньше вероятность того, что придется за это расплачиваться. Чем меньше времени находишься в эфире, тем меньше шансов “засветиться”. Уже сам по себе факт появления в собственном тылу неизвестной рации может насторожить ичкерийскую службу радиоперехвата.
Тем более, что за последние несколько часов это уже второй выход в эфир: в предыдущий раз спецназовцы выясняли подробности того, что за вертолет был сбит и на выручку экипажа которого отправилась группа Валиуллина.
Между тем дорога начала петлять, поднимаясь все выше в гору. Впрочем, тут еще не горы, только предгорья, прорезанные глубокими ущельями, по дну которых струятся небольшие речушки… Пастбищный хребет, самый северный из Кавказских гор. По прямой до нужного места расстояние отсюда совсем ничего, а по дороге, причудливо приноравливающейся к ландшафту, гак получается изрядным. Впрочем, для спецназовцев в данный момент какой-то запас времени создать было бы нелишне.