Со стороны они смотрелись словно иллюстрация к какой-нибудь пропагандистской газетной или журнальной публикации о контрастах жизни в Чечне. Просто, по-деревенски, одетый морщинистый старик в высокой смушковой папахе и поношенных мягких сапогах, с резной клюкой в узловатых натруженных руках, на которую он тяжело опирался — и высокий здоровенный сытый детина лет тридцати с небольшим в камуфляжной форме, весь увешанный оружием. За спиной старика робко теснились его односельчане, за жизнь и имущество которых он пытался вступиться. А по краям центральной площади станицы стояли сподвижники Ибрагима — такие же сытые здоровяки в камуфляже, так же обвешанные оружием. Они откровенно тяготились затянувшимся диалогом своего главаря со старейшиной.
— Ладно, дед, кончай трепаться! — чувствуя настроение подчиненных, наконец произнес Ибрагим. — Ты мне надоел.
Старик тоже ответил не сразу. Он попросту не привык, чтобы с ним разговаривали в таком тоне.
— Здесь мои односельчане, — вновь заговорил старик — он все еще надеялся что-то доказать грозному пришельцу. — Мы всегда жили и работали дружно и вместе…
Он еще что-то пытался ему объяснить, говорить, что грабеж мирных жителей — это не по-мусульмански, что это противоречит исламу… Однако Ибрагим уже слушал его вполуха.
В толпе собравшихся сельчан он вдруг разглядел одну девушку. То есть девушек там было много. Но эта… Эта заметно выделялась среди всех своей красотой и статью.
Сейчас она станет его. А тут этот дед что-то бубнит и бубнит…
— Заткнись! — рявкнул на старика Ибрагим. — Как я решил, так и сделаю!..
Он попытался рукой небрежно отодвинуть деда в сторону. Тот не ожидал такой грубости и, зацепившись ногой за клюку, упал в дорожную пыль. Ибрагим равнодушно перешагнул через него и хотел направиться в сторону понравившейся ему девушки.
— Ах ты ишак облезлый!..
С неожиданным для его возраста проворством старик вскочил с земли и, размахнувшись, ударил Ибрагима клюкой по спине.
— Что такое?
Командир отряда практически не ощутил боли. Он даже не почувствовал себя оскорбленным. Он был попросту поражен происшедшим. Его, сильного, даже всесильного в этих краях, Ибрагима, ударили!.. И кто! Какой-то немощный старик. Причем, ударил его чеченец! Один из тех многих стариков-чеченцев, за которых он, Ибрагим, и его люди борются с русскими свиноедами!..
Ибрагим повернулся к старику. И зловеще улыбнулся.
— О, да ты, кажется, торопишься попробовать вкус вина, которое течет в источнике Зем-зем[7]? — спросил он деда. — Ну так я тебе сейчас помогу…
Аксакал, увидев эту улыбку, попятился назад.