— Эй, Зульфагар! — сказал он в микрофон, надеясь, что рация настроена на нужную частоту. — Отзовись, Зульфагар, или как там тебя!.. Слышишь меня?
Хамлаев отозвался тотчас — очевидно, он уже давно с нетерпением ждал вызова.
— Я слушаю, — донес эфир. — Кто меня вызывает?..
— Это неважно. Просто русский офицер… Я хотел сказать тебе, тварь, что мы замочили всю твою банду. Понял?
— И Каландара? — почти мгновенно спросил Шанияз.
— И Каландара, — подтвердил Калюжный. — Ты остался последним. — Он мгновение поколебался и добавил: — Они отбивались до последнего, нашу «вертушку» чуть не сбили… И моего друга убили… Так что имей в виду, что теперь я лично буду за тобой охотиться. У тебя теперь личный кровник появился. Понял, тварь?
— Испугал ежика голой задницей, — откровенно, без тени рисовки, расхохотался Зульфагар. — Смотри, как бы я тебя самого на кол не посадил…
— Ладно, хватит! Я отключаюсь…
— Погоди-погоди! — попытался остановить его Шанияз. — Ты хоть скажи, как тебя зовут!
— У Каландара спросишь, когда встретишься с ним, — оборвал Константин и, не выключая, отшвырнул что-то кричавшую рацию в сторону.
— Экипаж, по коням! — крикнул он подчиненным.
Они ловко, хотя и без стремянки, помогая друг другу, вскарабкались внутрь. На ребристом полу лежали два трупа.
Экипажу уже не раз доводилось возить «двухсотых». Однако раньше это были тела абстрактных людей, которых было просто жалко, как и любого другого покойника. Но тут… Перед Калюжным лежали Мишка и Волков.
Он наклонился и набросил на них брезент. Хоть не простыня и не саван, но все-таки…
Вертолет круто пошел вверх.
— А скалу рвануть? — напомнил Калюжному борттехник. — Забыл, что ли?..
— Хрен с ними, пусть так остаются, — нехотя отозвался командир. — Может, местные или чечены найдут и похоронят по-мусульмански…
Прапорщик разочарованно промолчал. Он-то уже предвкушал, как они влепят из обеих кассет по скале, как, объятая клубами пыли, она обрушится вниз, как облако мелкой взвеси будет расползаться по долине… А потом, под обломками горной породы, раздавленный камнепадом, рванул бы и джип… Во класс был бы — было б что ребятам рассказать! А тут что-то командир дал обратный ход!..
Что-то он сегодня не в себе. Из-за Мишки переживает, понятно. Ну так и подавно нужно было бы закопать этих тварей, чтоб им ни дна ни покрышки!..
Они не ведали, что с земли вслед улетающему вертолету со смешанным чувством смотрел раненый боевик с приколотым к воротнику языком. Он уже давно пришел в себя — еще когда машину тряхнуло от близкого разрыва выпущенных с вертолета ракет. Когда русаки осматривали машину, он притворился мертвым. А теперь не знал, правильно ли поступил. Лучше бы расстреляли… А может помиловали бы, пожалели?.. Все-таки раненый…