Казалось, что душа плюхается в луже крови, и её перья слиплись, и взлететь у неё не получится. Даже задрать голову к небу она не в силах.
Снова кровь. Снова мертвая женщина. Но у этой пока еще есть шанс.
— Несправедливо, — проговорил Лейст. — Она встанет и будет жить, как ни в чем не бывало…
«Что я делаю? Господи, скажи мне, что я сейчас делаю?!»
Он шагнул к распростертому на полу телу. Поднял ногу и поставил жесткую подошву ботинка на простреленную грудь. Надавил.
— Ты что творишь? — Голос Ирцарио изменился до неузнаваемости. — Перекрыло? Помочь?
Еще миг, и он выстрелит. И плевать на то, что будет с ним потом. Ирцарио был на грани.
— Эта женщина к хренам собачьим разбила мне сердце, — спокойно сказал Лейст. — Дай мне немного оттоптаться за эту досадную мелочь.
— Можно отрезать голову лазером, — предложил Халт.
Лейст заставил себя улыбнуться. Надо же, какой услужливый паренек. За те несколько секунд, что минули с момента выстрела, Лейст изменился. Выстрел будто убил того, кто жил, приспосабливаясь к Гинопосу, и вызвал к жизни прежнего Виана Лейста. Того, который, будь у него кнопка, нажатие на которую может уничтожить Гинопос, нажал бы её дважды.
Некоторых, впрочем, он охотно убил бы лично. Например, Халта. Гиора. И вообще всех этих щенков, которые выросли с мыслью о том, что есть люди, которых можно убивать. Которых почётно убивать.
Лейст бросил свой шлем Халту.
— Не так быстро, щегол. Я хочу, чтобы она пришла в себя. Хочу, чтобы попыталась уползти отсюда, когда рванут бомбы. Вот эту сцену я буду себе представлять, передергивая перед сном.
Раздалось несколько неуверенных смешков. А потом закричала женщина.
— Элли! — Будто до нее только что дошло, будто она только что увидела. — Элли, нет, твари, за что?!
Она выбежала из корабля и угодила прямиком в объятия Ирцарио.
— Тихо-тихо, — шикнул тот. — Я как раз шел поздравить вас всех с новым почетным статусом пленников Гинопоса.
Женщина вырывалась, шипя от ярости, будто взбесившаяся кошка. Все ее лицо было в крови, кровь продолжала сочиться из пореза.
— Пусти ее, — попросил Лейст. — Каждый волен сам выбирать, как ему сдохнуть.
Ирцарио подчинился. Но когда другие рабочие попробовали выйти следом, он приказал своим бойцам поднять оружие.
— Наши семьи, — обескуражено произнес кто-то. — Они…
— Они — что? — недовольно спросил Ирцарио.
— Они не там. Они в посёлке…
— Что ж, случается дерьмо. Всосались обратно и держитесь покрепче, будет трясти!
— Вы должны подчиниться, — поддержал Ирцарио какой-то старик в костюме. — Они не выпустят отсюда живыми никого. Правительство обещало эвакуировать нас всех, вместе с семьями. Значит, они что-то придумают. Правительство не бросит людей здесь, и…