Дорогой длинною... (Вертинский) - страница 209

Вот отчего мы вдвоем.
Пей, моя девочка, пей, моя милая,
Это плохое вино.
Оба мы нищие, оба унылые,
Счастия нам не дано.
Наши сердца, как перчатки, изношены,
Нам нужно много молчать!
Чьей-то жестокой рукою мы брошены
В эту большую кровать.
Пей, моя девочка, пей, моя милая.
Это плохое вино.
Оба мы нищие, оба унылые,
Счастия нам не дано.

1917

Одесса

ПЕС ДУГЛАС
В нашу комнату Вы часто приходили,
Где нас двое: я и пес Дуглас,
И кого-то из двоих любили.
Только я не знал, кого из нас.
Псу однажды Вы давали соль в облатке,
Помните, когда он заболел?
Он любил духи и грыз перчатки
И всегда Вас рассмешить умел.
Умирая, Вы о нас забыли,
Даже попрощаться не могли…
Господи, хотя бы позвонили!..
Просто к телефону подошли!..
Мы придем на Вашу панихиду.
Ваш супруг нам сухо скажет: «Жаль»…
И, покорно проглотив обиду.
Мы с собакой затаим печаль.
Вы не бойтесь. Пес не будет плакать,
А, тихонечко ошейником звеня.
Он пойдет за Вашим гробом в слякоть
Не за мной, а впереди меня!..

1917

ДЕВОЧКА С КАПРИЗАМИ
Мы читаем Шницлера. Бредим мы маркизами.
Осень мы проводим с мамой в Туапсе.
Девочка с привычками, девочка с капризами,
Девочка не «как-нибудь», а не так, как все.
Мы никем не поняты и разочарованы.
Нас считают маленькой и теснят во всем.
И хотя мы мамою не очень избалованы.
Все же мы умеем поставить на своем.
Из-за нас страдают здесь очень-очень многие.
Летом в Евпатории был такой момент,
Что Володя Кустиков принял грамм цикория.
Правда, он в гимназии, но почти студент.
Платьица короткие вызывают страстные
Споры до истерики с бонной и мама.
Эти бонны кроткие— сволочи ужасные.
Нет от них спасения. Хуже, чем чума!
Вечно неприятности. Не дают возможности,
Заставляют волосы распускать, как хвост.
Что это, от глупости иль от осторожности?
А кузен Сереженька все острит, прохвост!
Он и бонна рыжая целый день сопутствуют.
Ходишь, как по ниточке,— воробей в плену!..
Девочка с капризами, я Вам так сочувствую.
Вашу жизнь тяжелую я один пойму!

1917

Ялта

ВСЕ, ЧТО ОСТАЛОСЬ
Это все, что от Вас осталось, —
Пачка писем и прядь волос.
Только сердце немного сжалось,
В нем уже не осталось слез.
Вот в субботу куплю собаку,
Буду петь по ночам псалом.
Закажу себе туфли к фраку…
Ничего. Как-нибудь проживем.
Все окончилось так нормально.
Так логичен и прост конец:
Вы сказали, что нынче в спальню
Не приносят с собой сердец.

1918

Харьков

ТРЕФОВЫЙ КОРОЛЬ
Так недолго Вы были моей Коломбиною.
Вы ушли с представителем фирмы Одоль.
Далеко-далеко в свое царство ослиное
Вас увозит навеки трефовый король.
Ну конечно, Пьеро — не присяжный поверенный.
Он влюбленный бродяга из лунных зевак,
И из песни его даже самый умеренный