Дорогой длинною... (Вертинский) - страница 233

На первую страницу
И внучат–писенят — покачать.
И еще послужить для народа.

Май, 1951

Краснодар

* * *
Я всегда был за тех, кому горше и хуже,
Я всегда был для тех, кому жить тяжело.
А искусство мое, как мороз, даже лужи
Превращало порой в голубое стекло.
Я любил и люблю этот бренный и тленный,
Равнодушный, уже остывающий мир,
И сады голубые кудрявой вселенной,
И в высоких надзвездиях синий эфир.
Трубочист, перепачканный черною сажей.
Землекоп, из горы добывающий мел.
Жил я странною жизнью моих персонажей,
Только собственной жизнью пожить не успел.
И, меняя легко свои роли и гримы,
Растворяясь в печали и жизни чужой,
Я свою— проиграл, но зато Серафимы
В смертный час прилетят за моею душой!

19 января 1952

Москва

ВОРЧЛИВАЯ ПЕСЕНКА
Тяжело таким, как я, «отсталым папам»:
Подрастают дочки и сынки,
И уже нас прибирают к лапам
Эти юные большевики!
Вот, допустим, выскажешь суждение.
Может, ты всю жизнь над ним потел.
Им— смешно. У них другое мнение.
«Ты, отец, ужасно устарел».
Виноват! Я— в ногу… А одышка —
Это, так сказать, уже не в счет.
Не могу ж я, черт возьми, вприпрыжку
Забегать на двести лет вперед!
Ну, конечно, спорить бесполезно.
Отвечать им тоже ни к чему…
Но упрямо, кротко и любезно
Можно научить их кой-чему.
Научить хотя б не зазнаваться
И своих отцов не презирать.
Как-то с нашим возрастом считаться,
Как-то все же «старших» уважать.
Их послушать— так они «большие»,
Могут целым миром управлять!
Впрочем, замыслы у них такие.
Что, конечно, трудно возражать.
Ну и надо, в общем, соглашаться.
Отходить в сторонку и молчать.
Как-то с этим возрастом считаться.
Как-то этих «младших» уважать.
И боюсь я, что придется «папам»
Уступить насиженный престол.
Все отдать бесцеремонным лапам
И пойти учиться… в комсомол!

1955

Москва

КИЕВ — РОДИНА НЕЖНАЯ
Киев — родина нежная,
Звучавшая мне во сне.
Юность моя мятежная.
Наконец ты вернулась мне!
Я готов целовать твои улицы.
Прижиматься к твоим площадям.
Я уже постарел, ссутулился,
Потерял уже счет годам.
А твои каштаны дремучие,
Паникадила Весны,
Все цветут, как и прежде, могучие.
Берегут мои детские сны.
Я хожу по родному городу.
Как по кладбищу юных дней.
Каждый камень я помню смолоду.
Каждый куст вырастал при мне.
Здесь тогда торговали мороженым,
А налево была каланча…
Пожалей меня. Господи Боже мой…
Догорает моя свеча!..

1956 

* * *
Хорошо в этой «собственной» даче
Бурной жизни итог подвести.
Промелькнули победы, удачи
И мечтаний восторги телячьи,
И надежды, как старые клячи.
Уж давно притомились в пути.
И сидишь целый день на террасе.
Озирая свой «рай в шалаше»…
Так немного терпенья в запасе,
Ничего не осталось в сберкассе,
Ничего не осталось в душе.
Следующая страница